19,30 Нулевой. Для Люцифея Сатана.-> Тех. помещения. + для телепортов и медиков

[Leonarde]

Леонард ждал Люцифея, со спокойствием человека, которому все равно. Он имел на это право. Он уже все решил. Хотя слова Крылова директора слегка беспокоили.
Габрилович сидел, вытянув ногу с коленом, которое после боя и в честь грозы нещадно ныло, пил травяной чай и читал хорошую книгу. Атмосфера пыточной директора ничуть не смущала. Здесь даже оказалось уютнее, чем в его кабинете. Потому, что под землей - с естественным экраном от электрических разрядов бушующей грозы.
Может быть, стоит себе кабинет в подвале организовать. Хотя это несколько эксцентрично. Это тянет за собой необходимость лифта... пока полоса препятствий еще не дооборудована не стоит распылять усилия строителей. И все же... здравая мысль.

Люцифей Сатан написал прощальные письма перед смертью для: Беккета, Ромовш, Карнахену и Макарову. Письма под дверями в коттеджах.

В 23.00 по всей территории Академии - и в здании, и снаружи, включилось аварийное освещение. Также включились громкоговорители, и раздался приказ директора:
- Охрана - на нижние уровни. Бригаду ремонтников во второй зал,
- Свободные телепортанты - в первую узловую. ...... с медиком.

Завершено

@темы: Нулевой, Александр Петтифер, Натаниэль Керзон, Люцифей Сатан, Леонард Габрилович, Ярослав Крылов

Comments

[Люцифей Сатан]

Лекарство подействовало как положено на парня, сняло частично боль, уж очень много и слишком глубокие были у него раны. Но все же теперь он мог двигаться.А побочное действие потом проявится, когда время пройдет.
На слова директора только печально вздохнул и фыркнул.
- Зачем вы так?
Но по сути тот конечно был прав. Люц именно про мертвых думал, не про то как они жили.
- А я почем знаю. Спросите у это садиста Клауса, доктора, который эм... исследовал в центре.
Он правда не знал что еще сказать. Он то верил тогда. А теперь вот и не знал как все есть на самом деле, и было видно что он расстроен. На слова про пластик только подал плечами.
- А это точно надежно пробьет. И времени одинаково занимает. Чего бы нет.
Он не понимал какая разница. но верил что эта шняга надежнее и бабахнит мама не горюй. Слушал внимательно про шпионаж и прочее, а потом неуверенно так спросил, с надеждой в голосе.
- А может мне это...ну все же не на научный... а как они...ну на шпионский?
А вот то что директор шутил и подкалывал его даже понравилось, и он не поленился, пока тот приносил ему рубашку, пошел и таки нарисовал на двери два сердечка. для директора. Хитро улыбнулся, а потом покачал головой.
- Влезу. Пусть и руки закроет.
И правда влез в рубашку, правд при этом кряхтел и постанывал как старый больной дедок. Было больно, не так что бы орать, но очень и очень не приятно. Да еще и скобы резали кожу, но правда не лопнули. Завязал маску и почти одновременно с директором запустил свои бутылки. Правда на второй у него чуть дрогнула рука, оказалось что кидать было очень даже больно, мышцы спины, которые были рассечены такой наглости не терпели. Но все же он попал пусть и смазал, зато как выяснилось позже. после того как они уже спрятались за дверью, то что он промазал только поспособствовало вынесу всей двери с куском стены. Люц перед взрывом заткнул уши и закрыл глаза.
Бабахнуло отменно. Он заулыбался. Выждал минуту. Повернулся к Габриловичу и стянул маску.
- Все. Уже не траванемся. Можно снимать.
Он вышел первым и уставился на дырку.
- О как!!
Он явно был доволен эффектом.
- А вы говорили пластик... не... это круче.
А вот что и как делать дальше он не знал, и потому стоял и ожидал распоряжений директора, потому что опыта у того явно было больше, да и глупо было бы пробовать командовать человеком, который правит тут всем. Особенно после того как он тебе вернул надежду и дал кредит.

[Leonarde]

- Кай... - Остановка. Внимательный взгляд на искалеченного, едва живого, и все же находящего что себе сверху жизни попросить парня, - Вы зарываетесь.
Леонард слышал надежду, и слышал неуверенность. И прежде чем отказать, или удовлетворить просьбу, думал довольно долго.
- На теневом жесткая программа. Не справитесь - переведу на первый курс.
Что означало - два года Академии сверху. Но и означало "ваша просьба удовлетворена".
- И ваш лимит просьб исчерпан. - Все-таки Люцифей еще раздражал его. Скорее своей неожиданностью теперь. То химия вместо пластика, то сердечки пририсованные. Парадоксальный малый.
- Здесь будьте. - Отправляясь сам на короткую разведку.
Темень в коридоре стояла непроглядная. В этой темноте Габрилович светился как праздничная новогодняя елка - синевато-белая корона электричества вокруг головы и рук мужчины, вокруг тела. Отличной мишенью я стал.
Но убрать электричеством эти остаточные явления можно было лишь частично, да и то - сейчас директор не рисковал.
Умереть в темноте вам точно не грозит, - ответил он мысленно Люцифею на его странную предсмертную просьбу.
Прошелся осторожно в конец коридора - ближе к выходу. Обнаружил что двери других экзекуторских заперты. Но никого живого за ними не ощущалось. Дверь на выход тоже была закрыта. И на этот раз вряд ли реактивы Сатана с ней справятся. Леонард постоял рядом с заблокированными створками, приложив к ним руку. Затем развернулся.
- Следуйте за мной. Мы пойдем другим путем.
Специальные пути директоров.
- Через лабиринт. Вы там бывали?

[Люцифей Сатан]

Когда директор назвал его по имени и выдержал паузу, Кай весь напрягся, чувствуя что явно ляпнул лишнее, а когда ему прямо заявили что он зарывается, так и вовсе дышать перестал, втянул голову в плечи, и виновато опустил глаза.
- Простите... я не специально...
Он испугался, но и вину почувствовал. Директора он теперь наверное до конца своих дней будет бояться как огня, и в кошмарах он ему будет сниться не раз. Но и уважение он вызвал к себе, а в парне это было крайне сложно сделать. Пока тот размышлял над очередной просьбой, снова начал нервничать, от чего и руки задрожали.
Не зарываться... он и так сделал то чего я ну ни как не ждал... пусть все будет как есть... теперь бы только научиться жить. Все же не плохой он мужик. Просто очень строгий и дисциплинированный. А у меня как раз жопа с этим.
Но вот услышав ответ которого точно не ожидал, он же так просто, с надеждой, но не веря спросил. И теперь откровенно был в шоке, глядя на директора щенячьими полными преданности и благодарности глазами.
- Сссс...спасибо... я это... ну постараюсь...
А если что то не беда, и с первого курса начнет все. На то что лимит исчерпан энергично закивал, хотя больше он и не смог бы придумать что просить. Да и не хотел ничего больше. Он и это пока не мог переварить и до конца поверить. Правда его кивания дорого ему обошлись. На плече явно лопнул шов, и когда директор скрылся проверять что и как, Люц присел на корточки и согнулся, только теперь позволив себе немного застонать и скривиться. Ему было больно. И хоть лекарства действовали, но все заглушить они не могли.
Ничего... прорвусь... теперь я точно не похерю свой шанс...Это последний...
Его немного попустило, и он выглянул в коридор. Темнота это первое что вызвало страх и начало пробуждать панику. Но когда на него начала двигаться светящаяся фигура он и вовсе отскочил обратно и глаза его были по пять копеек от ужаса.
Привидение...
Однако когда фигура заговорила и вышла на свет льющийся из комнаты, Сатан шумно и облегченно выдохнул, поняв что это Габрилович так светится.
- Не..не... не был..
От страха он даже заикаться начал, и потредовалась минута что бы он смог заставить себя шагнуть в темноту за директором. Но все же то что от того шло свечение значительно облегчало состояние парня, и он чуть расслабился.
Охренеть...как в фильме ужасов... ща только дохлой кривой девки из колодца не хватает, и я точно обосрусь всеми дырками тела.
Если бы не боялся директора так сильно то точно бы шел с ним в обнимку. Прилипнув намертво.

[Leonarde]

Леонард Габрилович никогда не видел аниме. Иначе бы он имел представление что со взглядом Кая происходит. А так - подумал не болезнь ли это какая-то? Распахнутый расширенный взгляд, дрожащий голос. Впрочем, объяснение далеко искать не нужно было: парень только заглянул в глаза смерти, и теперь у него самого глаза - вот такие.
А вот стон, уходя, он слышал. Никого здесь кроме них не было. Лишь гроза наверху.
Мда.... сделал студента заикой.
- Держитесь позади меня. - Пусть сам Леонард был отличная цель - но и щит при случае.
Они прошли в конец коридора, тонущий в темноте. Дверь ведущая дальше оказалась без замка, и Леонард, прежде чем ее приоткрыть, долго вслушивался - слухом и способностями, пытаясь выяснить есть ли там кто. Казалось - нет.
Но он ошибся.
Через десять метров, когда коридор лабиринта еще даже не успел раздвоиться языком-вопросом, на земле лежало что-то белое. Директор подошел медленно и присел. Он не пробовал пульс - мужчина был мертв давно. Просто осмотрел его раны.
За сорок, светлая кожа, изрезанная энергией-лезвиями, удивленное выражение лица. Одежды на нем не было - только белье. Оружия и личной карты тоже.
- Ваши версии? - Раз уж с ним шел студент теневого, которые в первую очередь стратеги, а лишь в третью - бойцы, то пусть парень включает мозг.
- Что здесь произошло?
Подождав, пока Люцифей окажется достаточно близко - уколол ему еще одну дозу из захваченных болеутоляющих.
- В лабиринте есть блокируемые залы. Я могу отвести вас в один из таких - и закрыть. Вы отдохнете, выспитесь и восстановите силы. Там безопасно. Вернусь за вами, когда восстановлю порядок. Хотите?
Директор говорил очень тихо. Он живых вокруг не ощущал - но это не всегда сто процентов гарантии, что их нет. Впрочем, опасность могли представлять и мертвые. У нас сейчас нет ни одного паранорма, управляющего призраками.

[Люцифей Сатан]

На предложение держаться позади даже и не думал спорить. Хоть директору и досталось и он тоже было не в лучшей форме, но уж точно намного лучше парня. Да и опыта у того было намного больше, соответственно и реакция лучше. Это он проверил на своей шкуре еще не турнире. Так что на предложение утвердительно кивнул.
Интересно...а если бы не эти непонятные проблемы, он бы оставил меня в живых? Вряд ли...
Вот после такого точно начинаешь верить в судьбу, и в то что тебе еще не время умирать, а значит надо постараться что бы жить.
Когда наткнулись на трупп Кай прищурился рассматривая мужчину. Судя по ранам это была способность, вряд ли кто-то так долго махал бы ножом. Хотя, учитывая что здесь был научный центр где содержались разные паранормы, мог быть и очень бешеный псих. Над вопросом задумался но не на долго. Мозг уже работал и он был собран.
- Это явно сотрудник. И раз он мертв, здесь в подземелье, по которому не шатаются студенты, то остается два варианта...
Он сделал пауза, пока ему кололи обезболивающее и благодарно кивнул.
- Первый - это сбежавший подопытный, который очень и очень зол на персонал. К тому же умный, потому что переоделся и забрал все что было при сотруднике.
При том не было вещей.
- Второй вариант - проникновение из вне. Если конечно эти коридоры ведут куда-то за территорию академии. Тогда и замыкание проводки могло быть их рук дело. Или на оборот виновата непогода и тогда кто-то просто воспользовался ситуацией и неисправностью техники.
Больше пока ничего путного в голову не приходило, да и это были самые, по его мнению, логичные варианты. А вот предложения отдохнуть не ожидал, но перспектива остаться тут замкнутым когда не известно что снаружи его пугала. Да и как-то было не честно бросать директора одного. Мало ли что там. Конечно он не лучший напарник, особенно сейчас, но иногда это лучше чем ничего.
- Нет.
Покачал головой. Голос не колебался.
- Я пойду с вами. Мало ли что там. Ну и потом...
Он криво усмехнулся. но не шутил.
- Мной пожертвовать менее жалко чем вами.
Откуда такой альтруизм? Да он всегда был. Просто не все могли его рассмотреть или принять из-за маски поведения.

[Leonarde]

- Почему не особенно рьяный ученик? - Вряд ли Кай специально эту версию не озвучил. Скорее всего, она ему не пришла в голову. Что вселяло надежды. - Ученик мог попытаться сбежать, воспользовавшись ситуацией.
- Энергией-лезвием владеет Макаров. Но вы правы, у него недостаточно... - недостаточно злости, недостаточно отчаянья. Еще Торн и Эль Дин. В первом случае понятна была жестокость, во втором - неаккуратность. Но и тому и другому не нужна чужая одежда. Если, конечно, целью не было бы отвести от себя подозрение.
Леонард закрыл мертвому охраннику глаза, подержав какое-то время руку - чтобы вновь не открылись. Поднялся и пошел дальше.
Он в лабиринте держался так, словно прожил здесь полжизни. На самом деле директор со своими инспекциями после амнезии еще не спускался. Просто заранее выучил план и шел, сверяясь с мысленным макетом. Иногда останавливался, надавливал плечом на скрытые панели, пробуя открыть - зная, что там есть более удобный путь. Но панели сдвигались не всегда.
- Зачем вами жертвовать? - Не понял директор. Даже обернулся, чтобы глянуть на Люцифея.
- Собой я тоже жертвовать ни при каких обстоятельствах не собираюсь. Это крайне глупо. Помогите мне с этим. - Очередная панель, которую директор пытался подвинуть, поддалась - но только на треть. За ней повеяло прохладным свежим воздухом с запахом грозы, но потом панель застряла. Леонард уперся ногами в пол и, захватив край панели руками, потянул изо всех сил в сторону.
Панель сдвинулась еще немного. И опять застряла.
Мужчина посмотрел на щель. Посмотрел на Сатана. Вновь на щель.
По его прикидкам парень должен был протиснуться. Едва-едва, счесав кожу и опять задев спину - но пролезть. А вот сам Леонард не пролезет. Разве что наполовину - да так и останется. Забавное было бы зрелище.
- Попробуйте с той стороны еще ее отодвинуть. - Приказал он Сатану пролазить в темный узкий лаз.
*Если Люцифей послушается - то пол под ним провалиться и он упадет непонятно куда вниз*

[Люцифей Сатан]

Почему не ученик? Да Люц задумался, но прикинув все как-то быстро отмел эту версию. Ну а то что это не Пашка мог легко опровергнуть.
- Это точно не Макаров. Он бы Эдварда тут не бросил. А если бы с ним был Эдвард, то все было бы на много профессиональнее, на сколько я могу судить о нем.
Двигался след в след за директором, не просто потому что боялся, хотя да, темнота и замкнутость на него все сильнее давили. Но и потому что кроме свечения фигуры того ни черта не видел больше.
- Вряд ли это ученик. Если бы так, то ему еще надо было бы сюда дойти, и логичнее было бы раздеть и грохнуть охранника еще намного раньше. И потом браслеты никто не снимал. И выбираться по таким катакомбам, когда все двери заблокированы, глупо. Логичнее было бы угнать машину, пока все суетятся.
Он снова задумался.
- Но разве браслеты завязаны с общей системой электроники? Это вряд ли. Значит они не могли отключиться. А значит бежать с ними далеко не получится.
Просто рассуждал в слух отвечая на вопрос, потому что ему было очень и очень не уютно. Стало казаться этот не известный убийца крадется за ними, что именно его, Кая он и ищет. Паранойя стала активнее поднимать голову. Страх все сильнее бурлил внутри. И что бы отвлечься, пусть может он и глупости говорил с точки зрения директора, он и не громко болтал. Правда периодически оглядывался, но натыкался взглядом только на пугающую темноту.
- Ну если вдруг... мало ли... я же не так ценен и важен для академии как вы.
Не льстил. Ему сейчас было не до этого. Просто так думал.
На дверь которую пытается открыть директор смотрел как на спасительный круг, особенно когда из щели повеяло воздухом. Свежим. Свободой. Открытым пространством, куда он был готов бежать вприпрыжку. Хотел было уже тоже налечь на дверь, наплевав на швы, но получил приказ. С сомнение посмотрел на щель, потом на себя, снова на щель. По телу пробежали мурашки от страха. Он покосился на директора, но все же пошел к проему, собираясь пролезть...
И тут мир, вместе со спасительным светом от директора, стремительно унесся вверх, а Кай, не успевший понять что происходит, рухнул вниз, в открывшийся из неоткуда под ним. Пол под его ногами провалился и парень рухнул в шахту. Не очень глубокую, метра три. Но это было неожиданность, плюс темнота, слабость, и Люц не успел сориентироваться.
Он с глухим ударом мешком рухнул на твердый пол и камни. Вскрикнул, и на несколько секунд отрубился, от сильного удара всем телом, но особенно ребрами левой стороны тела и виском.
Когда открыл глаза было все так же темно. Дыхание перехватило. В ушах звенело. Он не понимал где он и что происходит. Страх. Ужас разъедал его изнутри. Он резко дернулся в сторону, от этого пошевелился, громко вскрикнул и застонал, скручиваясь колачиком и хватаясь за ребра. Под щекой было мокро и тепло, липко.
Взрыв? Центр? Я в аду? Я опять погребен? Только не это.
Панические мысли метались в голове, страх и боль парализовали тело, он боялся пошевелиться. Боялся даже смотреть в темноту. Паника стремительно нарастала, появилось дикое желание кричать, вскочить, бежать куда-то, главное подальше отсюда.

[Leonarde]

Люцифей рассуждал на ходу, Габрилович его слушал вполуха.
- Они так и сделают. - Спокойно подтвердил Габрилович предположение насчет угнанного автомобиля. Он не знал, конечно, один у них противник или больше - но предполагал худшее.
Когда Кай заговорил о ценности и важности - Леонард чуть обернулся.
- Да. - Конечно, директор фигура более значительная, чем отбракованный ученик.
- Но я за вас отвечаю.
- Как и за любого из учеников. Преподавателей. И обслуживающий персонал. Раз вы вновь ученик, а не болтливый покойник.
Его люди - его ответственность. И хотя Люцифея навязали Академии "сверху", именно Леонард принял решение оставить его сейчас в живых - вопреки плохой карме парня. И благодаря сказанному в нужный момент "я не убийца". Так что в какой-то мере Люц спас сам себя.
Согласно плану за панелью должен был находиться просто еще один коридор, ведущий на этот раз к выходу и подземному горожу. Никак не шахта уровнем ниже.
Директор даже не понял сразу что случилось, пока не услышал звук падения тела.
Дернул изо всех сил панель, заодно приложив ее ментальным ударом. Но быстро - не вышло. Прошло долгих семь минут, пока с помощью способностей и рук Габрилович выломал преграду.
Шахта, куда провалился Люцифей, оказалась узкой и ведущей на уровень ниже. Эхом от ее стенок отбился вскрик и стон Люцифея. Еще одним эхом - сильно учащающееся сердцебиение. Леонард слышал его нервные импульсы.
Габрилович выглянул вниз - но ничего не увидел. В иных обстоятельствах он бы отправил шаровую молнию. Но сейчас, использовав ментальный удар в очередной раз, он чувствовал как грохочет собственный пульс в голове и как из носа капает кровь - нехорошего, темного цвета.
- Кай. - Спокойный голос сверху. - Возьмите себя в руки.
- Для начала - голову. Череп цел?
- Отставить панику.

[Люцифей Сатан]

Вот сейчас Люц себя ощущал не как студент, а как покойник, правда не очень болтливый. Ему было чертовски больно во всем теле, но конечно плечо, спина и ребра били все рекорды, заставляя забыть вообще о теле в общем. Шевелиться не хотелось, тело парализовало боль и ужас. В висках стучало, и боль, и паника, и страх, и писк от тишины, и начинались ведения прошлого.
Темнота, запах пыли от обломков, боль. страх, только не было криков, но это травмированное сознание само уже додумала. И он снова оказался под теми завалами. Темнота на столько давила что казалось это не она, а обломки давят весом. Нещадно пахло кровью, от ран, от прошлого, и тут же приглючился запах трупов и разложения, гари, стоны.
Нервы не выдерживали, сверху слышался стук и гул, и не понимал что это директор к нему продует пробраться, казалось что рушится здание под которым он похоронен.
Люц не выдержал, он громко закричал, от боли, от страха, паника вздернула его и заставила метнуться в сторону, врезаться в стену спиной. Застонать. Сползти на пол и накрыть голову руками, трясясь от ужаса. Под руками было липко, кровь текла по лицу, от боли он на несколько минут снова отключился.
И снова пришел в себя в ужасной темноте, и только спокойный голос заставил его задрать голову, которую раскалывали молотками. Сверху светился силуэт человека, и только прищурившись и слушая голос он смог чуть подавить панику и вспомнить где он и с кем.
- Не... не знаю...
Не громко, нервно и хрипло.
-Кровь идут. С виска.
Отставить панику это конечно разумно, но парня так трясло что он и пошевелиться не мог. И сейчас его спасательным кругом был именно человек который недавно пытался его убить.
- Не бросайте меня тут.
Тихий голос под конец чуть ли не на крик сорвался. Люц и правда был готов удариться в полную панику и начать прыгать на стены только бы дотянуться до света - Габриловича.

[Leonarde]

- Хорошо. - Не то, конечно, что Кай ушиб голову, а что отвечает. И может себя ощупать.
Леонард чувствовал его панику: мечущиеся электрические сигналы мозга и сердца.
- Не брошу. - Громко. И неожиданно довольно мягко.
- Знаете считалку про десять негритят? - Наверняка должен. Раз уж выросший бог знает в каком захолустье в детском доме Габрилович ее помнил.
- Десять негритят пошли купаться в море,
Десять негритят резвились на просторе.
Один из них утоп,
Ему купили гроб.
И вот вам результат:
Девять негритят пошли купаться в море…
- Считайте. Вслух. Громко.
Пожалуй, не совсем то, чем успокаивают перепуганных людей в темноте. Но возможность прыгать на стены и достать до светящегося директора пропала. Леонард из проема над Сатаном исчез.
Только повторил издалека:
- Считайте громко, я вас не слышу.
В лаз он не смог бы пролезть. Не с двумя больными ногами и трясущимися руками. К тому же, не факт, что спустившись, они бы вдвоем с Сатаном не оказались заперты в тесном пространстве. Поэтому директор пошел в обход. Вспоминая план Лабиринта и очень быстро.
Что-то грохало и скрежетало: лабиринт менялся.
Люцифею пришлось трижды досчитать до всех мертвых негритят, если он брался за это, прежде чем шум и скрежет раздались совсем близко.
Сдвинутая вверх панель - сбоку от Сатана. Дыхание пыльное и гулкое из коридора, в который давно никто не заходил.
- Скольких утопили? - Деловой вопрос, стопоря панель, и, наклонившись, вшагивая в узкую темницу Люца.
Габрилович был весь в пыли, а руки еще и в темной грязи. Из-за электростатики пыль особенно настойчиво к нему липла.

[Люцифей Сатан]

Ответ о том что его не бросят, прозвучал громко и на удивление мягко, что действительно позволило Люцу поверить что его не бросят в этой западне умирать одного. И не столько страшно умирать, хотя очень обидно после полученной надежды, сколько страшно что в темноте. Он раньше свихнется чем умрет. Было безумно страшно, но снова поселилась надежда что его сейчас вытащат. А вот вопрос про считалку его откровенно ошарашил и заставил кивнуть, забывая про голову.
- Ддда... знаю...
Он широко распахнул глаза слушал спасительный голос, который давал веру что все будет хорошо. Даже про раны и боль забывал пока слушал. Снова кивнул и начал считать, правда не так громко.
- Девять негритят пошли купаться в море,
Девять негритят резвились на просторе.
Один из них утоп, ему купили гроб,
И вот вам результат - восемь негритят.
Но спасительная фигура свечения исчезла, и он запнулся, снова паника подкатила к горлу, заставляя всхлипнуть. Но снова послушался приказ, дальше, глуше, но все же мужчина был тут.
- Восемь негритят пошли купаться в море,..
.............................................
Один негритенок купаться не пошел,
Один негритенок жену себе нашел.
И со своей женой отправился домой,
И вот вам результат - снова десять негритят.
Чем больше Люц считал тем ему становилось стрешнее, что может все же за ним не придут, и сам не заметил как он начал плакать, от страха. непроизвольно. Но он уперто продолжал считать, правда когда пошел по второму кругу уже тише, а когда же он начал третий круг негретят, это уже и вовсе было не громко, сквозь всхлипы, потому что вера гасла, а тело болело все сильнее. Зато благодаря негретятам он не думал о завалах и трупах, о прошлом. Ему просто было панически страшно.
И тут сбоку что-то загрохотало, от страха он подскочил и ломанулся в сторону, цепляясь за стену, и уже совсем не прилично взвизгнул когда когда в проеме появилась пыльная фигура со свечением. Он всхлипнул, но как только услышал голос, понял что его не бросили, нервы сдали окончательно. Он ломанулся к директору и повис у того на шеи, как у самого родного и близкого человека, прижимаясь, и начиная уже совсем в голос рыдать, от счастья.
- Д...ддв... двад...двадцать...ш...шесть...
С трудом сквозь всхлипы смог он прогундосить сколько же негретят он утопил.

[Leonarde]

Найти средства и повысить психологу оплату.
Сколько бы этому психологу сейчас не платили. Но ревущие, заикающиеся, хватающие за шею молодые люди - это работа повышенной вредности.
Продвижение дальше пришлось пока отложить. Габрилович отлепил от себя руки Сатана и усадил в тот же угол, где тот сидел, присаживаясь рядом.
- Не слишком громко считали. Я плохо вас слышал. Сидите.
По-быстрому ощупывая Люцифея с разных сторон. Ребра, плечи, голова. Ноги можно было не проверять - будь у того переломы, он бы так не подскочил.
- В темноте нет ничего страшного. - Сказал Леонард, скользя пальцем по волосам Люцифея и пытаясь в собственном потускневшем свечении рассмотреть, откуда кровит. Наливающийся синяк он видел, но не разрыв кожи.
- Вещи остаются теми же. Просто требуют немного больше доверия. К миру, к другим своим чувствам.
Голос Габриловича был уставшим. Чтобы добраться до Люцифея ему пришлось сделать большой крюк - и быстро.
- Я бы даже сказал, что в ней больше честности, чем в свете. Всё равное. Скажете, когда сможете идти.
Может быть, Люцифей мог и сейчас вскочить и бежать. Но самому директору нужен был отдых перед очередным броском. К тому же, в этом закоулке лабиринта было безопасно.
- Бывали когда-нибудь в подземных пещерах?
Вряд ли, конечно, учитывая фобию парня и запутанную историю жизни.
- Большинство пещер очень красивы. Особые условия. И особое чувство. Сопричастности к чему-то большему.
Сам Габрилович был несколько. Но на особенную "сопричастность" у него не было времени. Выкуривали засевших в старых переходах вражеских боевиков. Образовательные каналы - великая вещь.
Сейчас, говоря, он немного переосмысливал свой опыт. Память подсказывала что да, было красиво. И не было времени это замечать.
- В темноте у млекопитающих вроде нас искажается восприятие времени. Как ни странно - мы меньше спим, и больше бодрствуем.

[Люцифей Сатан]

Странно было что его просто не отпихнули, а усадили в сторону и директор присел рядом с ним.
- Простите.
Виновато прошептал принимаясь вытирать слезы. Извинялся за все сразу, и за истерику, все же нервы не выдержали сегодня, и за то что тихо считал, и что на шеи повис. вот на ощупывания он реагировал вздрагиваниями и стонами где было больно: с лева - плече явно лопнули швы и ушиб, ребра два поломаны и синяк огроменный, на виске огромный синяк, а чуть выше под волосами рассечение кожи. ну и куча мелких ссадин и ушибов, все же три метра, и это не считая подарков Габриловича на спине, да и бровь снова кровила чуть. В общем букетик тот еще.
- Нет...темнота страшная...в ней призраки прошлого живут.
Он не то что бы спорил, просто отвечал как думал что бы отвлечься, потому что больше обезболивающие не действовали, и он просто настолько устал морально и физически что не был уверен что сможет вообще отсюда двинуться. Адреналин спал.
Кивнул, понимал что надо будет идти, но сейчас ему надо было окончательно успокоить истерику, перестать всхлипывать и набраться мужества встать. И он просто слушал, и успокаивался от уверенного и спокойного голоса того.
- Нет. Не было случая. Но я не уверен что полез бы. Я боюсь замкнутых пространств.
Слушал про красоту, но не понимал. Да и как-то никогда не интересовался пещерами. А телевизор особо никогда не смотрел, все не до этого было, или и вовсе его не было.
- А сколько сейчас времени как вы думаете?
Он уже давно потерялся, и не знал сколько прошло с того момента как он пришел на нулевой. Но ему казалось что целая жизнь пролетела, столько было эмоционально событий, что он реально опасался за психику, чувствуя что у него вообще все в голове превратилось в кашу. Он уже не знал что правильно, что нет, как надо а как нет.
- У вас остались шприцы?
Он плавно поднялся, держась за стену и его шатнуло, он стиснул зубы от боли.
- Не уйдем далеко без шприцов.
Надеялся что они остались у директора.

[Leonarde]

- В большинстве пещер довольно просторно. Как в нашем актовом зале. Иногда больше места. Иногда они соединены переходами, или подводными озерами.
Леонард говорил не для того, чтобы его понимали. Чтобы его голос успокоил парня - а тема немного отвлекла.
В ответ на короткие замечания Кая он, против обыкновения, отвечал пространно. И в ответах Габриловича постоянно повторялись ключевые слова: просторно, много места, спокойно, большее, пространство, легко. Потому, что у него не было шприцов с болеутоляющим и стимулятором. Но когда есть время разговор в качестве мягкого средства можно использовать и НЛП.
- Половина одиннадцатого. Может быть, сорок пять минут. - Уверенный ответ.
Люцифей поднялся. Судя по звуку, болезненно сжав зубы. Габрилович встал несколькими секундами позже. Он чувствовал себя внезапно усталым - и старым.
- Мы спокойно справимся и без стимуляторов. - Спокойно ответил он.
Легкое прикосновение к плечу Люцифея. Тому, что более здоровое. Хотя найти на парне здоровое место - это была та еще загадка.
- Подождите, Кай. Не так быстро.
Хорошо, что он сунул сооруженными ими из бинтов маску в карман. Достал ее, размотал. И принялся наматывать на голову Люцифея. Вот только не на рассеченное место, и не на шишку - а на глаза.
Один тонкий слой - за другим.
- Мы сейчас выйдем отсюда, вы закроете глаза, и будете спокойно идти за мной следом. Мы договорились?
За тонкой панелью и за коридором находилось нечто, что Леонард не хотел, чтобы Люцифей видел.

[Люцифей Сатан]

Люцифею было не очень интересны пещеры, но сейчас он слушал завороженно, и не про сами пещеры, а голос мужчины, который успокаивал, и наверное даже убаюкивал, и если бы им не надо было идти никуда, он бы сейчас, в этой темноте, мог бы свернуться калачиком и уснуть. Он был уставшим. Они оба сильно устали и были измотаны.
- В так уверенно про время говорите. Как вы ориентируетесь. Мне вот кажется что уже утро, если не день.
Да он запутался во времени. Но уверенность директора подбадривала. Значит не так все плохо. А вот то что стимуляторов не было, иначе бы директор вколол точно, не сомневался, это было плохо. Он не был уверен что долго протянет, потому что каждый вдох теперь отзывался в ранах невероятной болью, и очень хотелось выть, а голова раскалывалась. Но у них похоже не осталось выбора, и это огорчало.
ОН замер когда его остановили и смотрел на директора не сильно понимая почему им не спешить. ОН не хотел стать полной обузой, и так уже стал. а если отрубиться то и вовсе будет. А вот испытывать терпение Габриловича не хотелось, вдруг передумает и бросит.
Нет не бросит. Иначе бы и вовсе не пришел и не возился.
думал бинтом будут перематывать голову и раны, а нет, ошибся. В первый момент он чуть дернулся от неожиданности, но замер, доверился, а кому же еще если не этому человеку.
- Но как я следом буду идти. Ничего же не видно.
Это пугало, но не как темнота. Просто боялся споткнуться, да и неизвестность всегда страшит.
- Я... эм...можно тогда вас за руку...ну или плече возьму...
Ему правда было страшно, но все же директору удалось успокоить панику, но вот как передвигаться когда ты ничего не видишь. Так хоть было спасительное свечение от директора, а теперь то вообще стало совсем темно. А еще больше всего боялся потеряться или отстать. Карма то у него не здоровая была. А если сейчас снова один останется точно боялся двинуться крышей окончательно. Ему и так будет не раз сниться теперь кошмары.

[Leonarde]

- Привычка. Это тренируется. - Насчет умения определять время.
Люцифей стал вялым и осторожным в движениях, и ему нужна была врачебная помощь. Не первая неотложная - а долгая и тщательная.
Закончив завязывать парню глаза, Леонард взял его за руку и молча зацепил пальцами за ремень своих брюк. Сзади и чуть сбоку.
- Лучше ориентируйтесь на то, как я иду. У меня ровный ритм шагов, а повороты вы почувствуете.
- У меня есть еще одна причуда, Кай. Я хочу, чтобы вы второй рукой зажали себе нос.
Нужно будет провести для студентов урок на ориентировку без зрения.
И Габрилович медленно двинулся вперед. Не теряя темпа, ни на поворотах, ни о преградах, о которых предупреждал Люцифея заранее.
Перешагнуть, перешагнуть, осторожно ступенька вверх.
Лабиринт из-за удара молнии, видимо, как-то странно сместился. И часть лабораторий поднялась на второй уровень. Сейчас они шли по секретной области.
Здесь везде были трупы.
Персонал, подопытные... что вышло из строя - это предстояло узнать позже. Габрилович не мог определить по поверхностному осмотру. Сильный запах химикатов, остывающей крови, смерти.
- Переступите. Порог. Переступите.
Они вошли куда-то - и остановились. Долгая пауза.
- Можете снять повязку.
Это была небольшая комната, с блестящими предметами на стенах, стальными шкафами, и стеной компьютерных мониторов. Помимо мертвых мониторов в стене был ряд лампочек. И они горели тусклым оранжевым.
Центр электроснабжения, пустой. Не считая мертвого техника в двух шагах от порога - к которому относилось первое "переступите". Дверь за ними Леонард закрыл, а затем запер механической тяжелой ручкой.
- Если есть еще силы - посмотрите в столах и шкафах. Может быть, найдется что-нибудь полезное.
В первую очередь - вода и аптечка. Возможно, чья-нибудь заначка с энергетической едой. Парню не помешал бы сахар в крови.
- Нет - можете отдыхать.
Директор сел в одно из передвижных кресел, и открывал один за другим стальные шкафы, за которыми оказывалась выключенная электроника. Отвинчивал найденной здесь же отверткой панели и снимал их, отставляя в сторону. Искал причину вырубленной электроэнергии - основного и двух страховочных генераторов - и собирался их восстановить.

[Люцифей Сатан]

Кай взял директора за ремень и стиснул его так будто от этого его жизнь зависела. Хотя так оно по сути и было. Он зажмурился под повязкой, но то что слышал голос успокаивало. А вот очередная причуда снова удивила, но не стал даже спрашивать, заткнул себе нос, плотно, не притворяясь, и открыл рот дыша им. Он уже догадался что это все не причуды, а что они пойдут там, где ему быть не положено и что он видеть не должен. Или там вообще было не весть что и директор просто не хотел еще больше травмировать психику парня, который и так был на грани.
- Я готов.
Прогундосил он и двинулся за директором вслушиваясь в его шаги, его слова, выполняя все в точности. Ему было конечно страшно, особенно когда он пару раз споткнулся не успев вовремя перешагнуть, но голос и присутствие рядом сильного волевого человека его успокаивало.
Однако чем дольше они шли, тем чаще он спотыкался, на ровном месте, ноги заплетались, дыхание сбилось и стало тяжелым и рваным. Он устал, тело болело так что он уже не чувствовал его его почти, оно было сплошным сгустком боли. Голова гудела. Пару раз он наткнулся на директора делая не нужный рывок, потому что ему казалось он отстает. Время тянулось очень медленно, он вообще потерялся в каком направлении они идут. Если в начале он еще пробовал считать повороты, то потом запутался и перестал.
Когда ему разрешили снять повязку он так и сделал и нос отпустил вдохнув им. В глаза ударил свет, и то что он был тусклым не имело значения, сейчас показался ярким. Зажмурился и принялся тереть глаза, на слова кивнул, и правда собираясь что-то искать.
- Ага... иду...
Он правда собирался, но сделав пару шагов его откровенно повело в сторону и не упал только благодаря тому что наткнулся на стул. Конечно не хотелось признаваться, но у него не было сил шевелиться, и получив разрешение отдыхать он рухнул на стул на который оперся. И тут же вскрикнув слетел со стула на пол. Оперся с дуру на спинку стула спиной, всей массой наваливаясь на раны. Вот и поплатился. Так что он даже теперь не стал вставать с пола и аккуратно вытянулся на правом, более здоровом боку, просто тупо глядя сначала на труп, потом на директора который принялся изучать обстановку комнаты и копаться в панелях.
Если я так буду лежать то отрублюсь... мне надо встать... надо двигаться...
Сил не было, но понимал что будет большей обузой в виде бесчувственной тушки на полу. Так что полежав пару минут он заставил себя подняться и пошатываясь, как зомби, стиснув зубы, двинулся к столу и принялся копаться в ящиках, вынимая из них на стол все что могло пригодиться - скрепки, скотч, салфетки, ножницы, горстку конфет, пачку сока, жвачку, кусок фольги и прочие мелочи. Сок сразу открыл и выпил половину пакетика, вторую половину честно отнес директору.
- Выпейте.
И протянул ему конфету дополнительно. Присел рядом на колени и уставился на схемы. Он не был инженером, но в проводах немного разбирался, бомбы то клепал. Он был настроен помочь.

[Leonarde]

Шел Люцифей все менее и менее уверенно. Габрилович несколько раз оборачивался, проверяя как парень. И уже резко обернулся, когда присевший было в кресло Кай со вскриком вскочил. Не стал к нему подходить - но прислушивался иногда электричеством. И когда Кай вновь все-таки поднялся - то в очередной раз удивил директора.
- Спасибо, - Ненадолго прерываясь, чтобы взять сок. Жидкость они разделили пополам, а от конфеты Леонард отказался.
- Не особенно люблю сладкое.
Какое-то время особенной помощи от Люцифея не требовалось. Габрилович дополнительно повернул рубильник, отключающий электроэнергию в системе - хотя ее и не было. Открывал одну панель за другой, один блок за другим. Смотрел. Иногда счищал найденным здесь же, среди инструментов, ножом изоляцию с проводов и касался обнаженного участка пальцами. И иногда при этом искрило. Рядом с директором - или дальше по цепи. Вряд ли Люцифей мог помочь - Леонард пользовался способностью, то и дело отправляя малые дозы электричества, чтобы проверить исправность тех или иных участков цепи. Но намерение он оценил и давал парню то снятые подержать, то отвертку.
Монотонная и очень скучная работа. Особенно для того, кто наблюдает.
А затем директора ударило током второй раз.
Вспышка, искрение, запах гари - Леонард, оказавшийся в полметре от электросистемы, встряхивающий головой и опирающийся одной рукой об пол.
Закороченное место горело. Точнее, что-то внутри соответствующей панели горело. Далеко за первым слоем проводов и микросхем.
Огнетушитель сорванный ментальным ударом со стены - и покатившийся по полу в сторону Сатана.

[Люцифей Сатан]

Директор от конфеты отказался, и парень отправил ее в рот, не спеша разжевывая. Он и в здоровом то состояние сладкое обожал, а в таком измотанном - это был как глоток воздуха, приятно, вкусно и немного подсластить жизнь. Да и есть откровенно хотелось, он то не ел почти весь день, правда не был уверен что дай ему сейчас еды у него хватит сил с ней справиться, зато от конфет не отказывался.
- А я очень люблю сладкое.
Зачем говорил - да просто что бы не было тишины. Конечно он был бесполезен как помощник, так что просто сидел, поглощал конфеты, оставляя леденцы на потом, из было не много, но хватит на какое-то время.
Честно держал все что давали и подавал что просили, ну хоть какая-то помощь, да и просто что бы не отрубиться, хотя глаза предательски слипались, он все время порывался улететь в мир небытия, его пару раз пошатывало, и он принялся трындеть ни о чем, просто заполняя тишину и пустоту вокруг словами.
- У нас в городке где меня семья приютила, каждый месяц проводилась ярмарка, там много было всего сладкого, вкусного, овощи всякие, иногда цирк приезжал или атракционы всякие. Все мамашки готовили пироги вкусные. Детвора всегда бегала и шумела. Мужики пиво пили и барбекю делали. Вообще отвратительно тихий и мирный городок. Но семья была ничего так, и детей они любили, нас там много было.
Было видно что может это и не лучшие воспоминания в его жизни, но и не самые страшные.
- И вот я как-то на ярмарке поспорил с местными пацанами. типа они говорили что нельзя много съесть шоколада, а я говорил что можно. Ну вот, я тогда съел два килограмма, спор выиграл, а в результате получил только по заднице.... ну за шоколад же платить надо было... семья платила, а меня потом на месяц лишили конфет и сладкого. Но вообще мне потом его долго не хотелось. У меня уже после килограмма все слиплось.
Он вяло улыбнулся глядя на директора и снова держал что ему давали.
- Зато за выигранный спор я получил от того пацана велик на неделю в пользование. Это было прикольно. Своих в семье было два, но на них катались старшие родные дети в семье.
Он бы еще что-то рассказывал, но тут снова директора ударило током и он отлетел в сторону, правда не отключился на этот раз. Люц все бросил и поймал огнетушитель, подобрав с пола, вскочил и принялся тушить пожар, получилось. Правда когда все было кончено, балон просто выпал из его руку, а левая рука обвисла, она нещадно болела и от перенапряжения на плече лопнули швы и кожа, рваная рана кровоточила и пропитывала рубашку. Люц выругался и пошатываясь пошел к директору, опускаясь возле него на пол.
- Может вы перестанете летать? Я же вас в отрубе никуда отсюда не вытащу. И я не знаю куда тащить. И лекарств тут нет. Может ну его эту щитовую?
Он реально переживал за директора и внимательно смотрел на него.

[Leonarde]

Кай говорил, но это было как ровный гул. Леонард не вслушивался. Иногда только отмечал отдельные слова - и выдавал что-то "угу", "да?", "это правильно". Пока Кай болтал он знал, что тот в сознании. Правда, одно из "это правильно" вышло невпопад. На утверждение, что у парня от кило шоколада всё слиплось.
- Не будь у вас регенерации - заработали бы панкреатит. - "Исправился" он. Опять не сильно размышляя о теме или своих ответах.
Пока Кай тушил пожар, Леонард приходил в себя. Затем отрицательно качнул головой. Слишком отрицательно - в черепе словно взорвался оружейный склад. Директор скрипнул зубами.
Рубашка Люцифея была темной. А вначале Леонард помнил ее светлой. Присмотревшись в полумраке, понял, что парень вновь теряет кровь.
Молча поднял голову и аккуратно потрепал Сатана по голове. С другой головы от шишки.
- Я знаю, отчего вы вспомнили ярмарку. От меня пахнет как от барбекю.
Палёной кожей, палёными волосами. Очередной порцией ожогов - на этот раз на пальцах.
- Я сейчас включу свет.
И Габрилович, дотянувшись до выпавшей трости, медленно поднялся. Жест, чтобы Люцифей не дергался лишний раз.
Я думаю, вам лучше вновь прикрыть глаза.
Дошел до места пожара. Поморщился, вдыхая запах - смесь гари и пены. Сунул руку в отверстие - и достал руку.
Чужую. Полуобгорелую, смуглую руку, со встрявшими в кость проводами и микросхемами.
На запястье был белый браслет с номерацией научного центра.
Конечно, одной рукой дело не ограничивалось. Где-то там, за проводами и приборами, находилось всё тело, плотно сплавленное с электроникой во время неудачной телепортации.
Доставать его всё особенной необходимости не было. Директор знал теперь где поломка, и знал что исправлять. И если провода проходят сквозь чью-то плоть - это не значит, что их невозможно, после небольшой коррекции, использовать в таком же состоянии.
Через две минуты включился первый из запасных генераторов. Свет разгорался медленно и был бледно-оранжевым. Но - освещение. И связь.
Вот только рации все так же не работали. Но за то всегда был другой способ.
- Охрана - на нижние уровни. Бригаду ремонтников во второй зал, - разнесся над всей территорией Академии голос директора из встроенных старых громкоговорителей. - Свободные телепортанты - в первую узловую.
Взгляд на Люцифея:
- ... с медиком.

[Люцифей Сатан]

- Не будь у меня регенерации. я бы не мучился столько лет и не выжил еще в десять.
Но он говорид это с улыбкой, наверное в первые, ему было приятно что его слушали, пусть он и нес ерунду, просто детское прошлое, которое мало кому интересно, один случай, но директор его слушал, и это было приятно.
Да и говорил то в основном что бы не потерять сознание, что бы оставаться в уме и просто что бы не думать о будущем. смерти, прошлом. темноте и прочем что вгоняло его в панику и истерику. А он был на грани сейчас, потому что тело так болело, что у него язык заплетаться начал.
Было неожиданностью что директор его по голове потрепал, это был такой ласковый жест что сатан откровенно опешил и улыбался как идиот счастливо и довольно.
- Не, я из-за шоколада вспомнил. Но от вас правда аппетитно пахнет.
Потом ун вдруг усмехнулся.
- Вы если помирать тут соберетесь от тока, то тогда получше прожаривайтесь...
Ляпнул и самого скривило от представленной картины.
- Простите.
Он смотрел как мужчина поднимается и сам не стал, раз ему велели сидеть, прикрыл глаза рукой которая еще двигалась. Через время появился свет, медленно и не такой яркий, Люц открыл глаза и уставился на руку в руке директора.
- Я же пошутил про прожарку...
Он стремительно начал бледнеть, и его бы точно вывернуло если бы было чем. Но он справился с собой и просто слушал как директор пробует вызвать подмогу.
- Думаете работает? Хорошо бы.
Да было бы очень хорошо, потому что силы все больше угасали, и его регенерация уже просто не работала, так что даже кровь не могла отключить, у него уже ничего не работало, от усталость, перенапряжения, от нервов. Он сейчас начинал чувствовать себя овощем. Он аккуратно отполз к стене, что бы не мешать перемещаться людям если их услышали, оперся о нее здоровым плечем и прислонился головой к стене, продолжая смотреть на директора. Это сейчас была единственная ниточка которая еще его держала. Он боялся что и тому станет плохо.
- В бы тоже посидели.... А то совсем светитесь..

[Leonarde]

О какой шутке речь, и была ли шутка Леонард не понял.
Отнес часть извлеченных останков в сторону. Нашел старый халат техника и прикрыл их. Затем взял салфетки, из найденных Сатаном, и вытер тщательно руки. Только заражения крови ему не хватало для полного комплекта - кончики пальцев у Габриловича были в точечных, разной глубины, ожогах.
- Работает.
В отличие от Люцифея он был человеком должностным, и сидеть ему на полу не пристало. Поэтому директор сел на стол, поставив кресло так, чтобы можно было вытянуть обе ноги и оно давало опору.
- Я впервые попробовал шоколад в семнадцать. - Совершенно не нужные откровения, конечно. Но ему не хотелось, чтобы Сатан уплыл в бессознательное состояние. Так парень хотя бы сидел и ничего себе дополнительно не повреждал. А если отключиться - то вновь на спину, или на сломанные ребра.
- Мне не понравилось.
- Я как-то был на центральной ярмарке в Варшаве. В увольнительной, уже после начала службы. Много людей, и довольно... разнообразно. - И, ясное дело, ему не понравилось. Но живя в детском доме Габрилович слышал о ярмарке, завидовал... и разочаровался. Место и развлечения - всё это было правильным. Но он сам уже был неправильным, неподходящим для этого.
- У нас в городе есть торговый центр. Весьма неплохой. Не уверен насчет конкурсов, но выбор там хороший.
Трёп ни о чем директору не удавался. И он сам понял - что получается костно и до зубовного скрежета неестественно.
- Так какого пса вы вели себя словно мелкий безумец?
Конечно, Кай боялся темноты и у него был целый полк своих призраков - но с момента отключения электричества парень вел себя вполне нормально. Адекватно совершенно неадекватной ситуации.

[Люцифей Сатан]

Люц слушал откровения директора и ему было приятно слушать голос того. Он смотрел как директор уверенно сидит на столе и усмехнулся. Даже в таком положении тот выглядел на свою должность.
- Значит не тот шоколад пробовали. Или просто не ваше это.
Он был уверен что шоколад любят все, но сталкивался с теми кто не сильно к нему тянулся.
- Ярмарка хороша в детстве. Потом... потом это просто большой рынок...
Сам уже когда был взрослее был на ярмарке, однажды, и конечно такого восторга как в детстве не было, но тогда у него вообще все уже было криво и косо. о сейчас о любой теме было хорошо беседовать, что бы не отключиться, что бы от боли отвлечься, в надежде что их услышали. А то ведь не сильно спешили спасать.
- Я еще не был в городу. Нормально не был. Только сегодня на уроке, но то мельком. не гуляя.
У него вообще сегодняшний день как в тумане плавал, и он вообще сомневался что вспомнит его нормально завтра. А потом вдруг директор перескочил на иную тему. причем парню показалось что директор начал злиться, и это вызвало испуг во взгляде. Но в то же время усталость сделал с ним так что он не мог вспылить, но и не контролировал свои чувства, так что он вроде и резко ответил, а вроде и вяло.
- А как я должен был себя вести? Я ни черта не знал про паранормов, сам учился, помня уроки отца. И после того что выжил, двинутым ребенком, попал к фанатикам религиозным, которые окрестили меня демоном. И когда я вродепотом уже. через время освоился на улице, в банде, меня загребает морисс, кидает в психушку, потом ничего не объяснив кидают к психам ученым, которые тебя режут, тыкают, колят, насилуют, и ничего не объясняют? Как я должен был на все реагировать? Улыбаться и спасибо говорить? А потом вдруг меня отправляют учиться в академию морисс, и все вокруг трындят про то что это все мне на благо, что я должен быть предам людям, которые меня годами мучили? Как я должен был себя вести? Прыгать от восторга от лицимерия и лжи?
Он под конец аж задыхался от возмущения.
- Я же вас всех ненавидел и презирал. И вас в первую очередь. Потому что я пришел на урок что бы учиться, а вы меня об потолок, за окно... конечно я не подарок, я грубый, хамский и злой, но ведь могли бы сразу сказать что то а не пинать.
Он и злился и почти плакал от обиды, потому что в его голове директор тот и директор-спаситель этот были разными людьми.
- Я ведь баран упертый. Меня пинаешь я ненавижу и мщу, а за это еще сильнее пинают, и я еще сильнее ненавижу и мщу... замкнутый круг. А вообще я просто был обозлен когда меня привезли сюда.
Последние слова он уже бурчал больше виновато чем злился. И похоже что он был только рад выговориться о наболевшем. Он ведь уже многое за собой признал что был не прав, никому не говорил, но признал. И хотел что бы и его поняли почему он так.

[Leonarde]

- Не знаю. Мероприятие ведь то же. - Может быть, маленькому Леонарду ярмарка бы тоже не понравилась.
Люцифей говорил, выплескивая всё накопившееся. Директор слушал.
Прошлое время. Отлично. - Когда услышал "ненавидел и презирал", а не "ненавижу и презираю".
Вряд ли в нынешнем эмоциональном и физическом состоянии Кай смог бы так врать.
- Ну да. И все вокруг вас виноваты. Всегда другие. Не вы.
- Я бы выразился несколько крепче, - когда Люцифей все-таки сообщил, что он упертый злой мстительный барашек.
- Вы правда думаете, что ваша жизненная история - что-то уникальное? У большей половины студентов - нечто подобное.
- Мне кажется, у вас еще оставалась конфета. - Напомнил Габрилович, когда Люцифей закончил - и, кажется, совсем расстроился. - Если это вас немного примерит с жизненной участью.
Легкая улыбка.
Леонард устал. И у него болели ожоги, болели руки - где-то внутри. Гулко пульсировала голова. Но все равно ситуация, куда себя законопатил Люцифей выглядела забавной. Смертельно забавной, само собой.
- Я не школьная учительница, Кай, чтобы призывать студентов к ответу словами. И вы, к сожалению, или счастью, не в школе.
- Хотите еще что-то узнать, пока у меня есть время? - Люц столько раз пожаловался, что ему ничего не объясняют, что следовало спросить.

[Alexander Pettyfer]

И через какое-то не продолжительное время Алекс с Натаном в сопровождении медика были в первой узловой. Медицинский сотрудник сразу же поспешил оказать помощь Сатану, Натан кивнул директору в знак приветствия, а Алекс подпер стену используя ее в качестве опоры, прикрывая глаза.
(academycruelgames.diary.ru/p203233871.htm?from=...)

[Люцифей Сатан]

Директор выслушал его спокойно и отвечал так же. Что вселяло немного надежды что у него и правда может все наладиться, да и именно этот спокойный уверенный голос не давал отрубиться.
- Не ну не все конечно... не все виноваты.... но есть вещи которые от меня не зависели.
Конечно понимал что обвинял весь мир но не себя, понимал, но так сложно что-то поменять. вот про крепче он усмехнулся и слегка кивнул, от чего тут же поморщился.
- Ну эт да... я бы тоже... но вы же меня вдруг опять пнете если я выражаться при вас начну.
Вот это он запомнил еще после первого урока, и после дуэли, и турнира и... короче он хорошо запомнил что выражаться при директоре не стоит. Чревато. А потом он печально вздохнул.
- Нет конечно. Я уже понял что у паранормов мало у кого бывает счастливая жизнь. Но мне то от этого не легче что у кого-то что-то там. Мне же за себя обидно.
Все же он общался с ребятами, видел как кто и что, он же не дурак, просто хорошо притворяется. Но все же за себя было обидно. так что он вынул последнюю конфету и принялся ее есть. Конечно это не подсластило всю жизнь, но вот сейчас стало чуть приятнее, и от улыбки директора тоже.
- Ну да... школа это зло...
Хотя он ее смутно очень помнил. Не закончил же. А вот над вопросом Габриловича задумался, у него правда было много вопросов.
- Только вы не пинайте меня за вопросы.
Очень уж не хотелось еще получить. Хотя сейчас они оба были не в том состоянии.
- Я хотел бы знать почему меня после психушки заперли в научный центр. Я хочу знать чего там такого нашли у меня в мозгу что надо было столько лет делать из меня подопытную крысу. Мне так и не сказали. Я не понимаю почему продержав столько лет меня в четырех стенах, вдруг отправили сюда, вообще ничего не объяснив. И я бы очень хотел знать... на до мной будут снова ставить опыты? Ну вот если я правда буду хорошо себя вести, учиться там... есть шанс что закончив академию я не попаду опять к ученым на опыты?
Он очень этого боялся.
- И... ну там же тогда проводили расследование... я это... очень хочу знать... я убил тех всех в банде или не я? Ну не считая наркотика. Просто я правда не помню, а я не верю что я убил всех.
Во взгляде стояла не прикрытая мольба, Каю это все было очень важно и от всего этого очень страшно.

Получив ответ он кивнул и тут вдруг в помещение телепортировалось несколько человек, одного видел на арене, остальных нет. И может все бы ничего, но это стало неожиданностью, хоть они и ждали помощи. И медики которые вдруг начали к нему идти, учитывая о чем он только что говорил с директором, вызвали у него дикий ужас и панику. Он так и не поднимаясь с пола, задом, на пятой точке. принялся быстро от них отползать, глядя с неприкрытым ужасом и паникой.
Плевать было на боль и раны, ужас затмил все, и он отползал к единственному надежному месту - к Габриловичу. Люц заполз под стол на котором сидел директор, так что стул на котором тот вытянул ноги перегораживал к парню доступ. Кай весь сжался в комок, обхватывая себе руками, и тихо завыл под столом от боли от ран, и от страха.
Не подходите...нееееет....не надо... я больше не подопытный...я не крыса... не кролик... не надо....
- Не отдавайте меня им...
Провыл он из под стола своему единственному спасителю, которым был сейчас директор, не смотря на то что именно он его и пытался убить. Спаситель и все. Из темно ты же спас. А разум парня сейчас уже трезво не работал.

[Leonarde]

Легкий кивок. Да, за мат Люцифею все равно попадет. И хорошо, учитесь хотя бы на шишках.
Габрилович вновь усмехнулся, услышав что школа - зло. Он тоже так считал. Абсолютное зло.
- Не самое продуктивное чувство, - заметил Габрилович насчет обиды. Теперь - отрицательное движение подбородка.
- Не переживайте. Чтобы вас пнуть - мне надо встать. А я не буду.
Немного мягче, но и более устало:
- Кай, я не наказываю за вопросы. Нормальные вопросы, а не выплюнутые бредогенератором.
Странно, что парень всего этого не знал. Директор молчал, рассматривая Сатана - еще какое-то время после того, как он сформулировал что же его тревожит.
- Потому что вы вели себя как отбракованный псих. - Спокойно. Он видел рапорты. Очень сухие. Но по сути не слишком-то разнящиеся от поведения Сатана в Академии. - И у вас было два пути: в научный центр - или в могилу. Это во-первых.
- Во-вторых - я разбираюсь в нейробиологии, но не специалист. Ответить что же у вас под черепом такого занимательного подробно может лишь последний. Из того, что я понял из отчетов: наших ученых заинтересовали деформации, возникшей в вашем нервном веществе, под действием созданного вами же случайно препарата. Вы неуравновешенный и эмоциональный. - "Эмоциональный" это, конечно же, для Леонарда было сродни ругательству. - Но в некоторых ситуациях ваша фронтальная кора начинает работать синхронно и отключает эмоциональные реакции. Это действительно интересно.
Если "поставить на поток" сколько бы идеальных солдат можно было создать? И директор не знал, нравится ему эта мысль или она его тревожит.
- Вас перевели из научного центра по запросу вашего кураторам там. В сопроводительной записке значилось, что он считает, что вы сможете адаптироваться к жизни в среде паранормов, и что это позволит лучше исследовать ваше отклонение. "В естественных условиях развития молодого организма и роста способностей", - процитировал Габрилович записку. - Полагаю, вы его достали до зубовного скрежета, а ликвидацию на вас ему, как и мне не подписывали...
- Нет.
- Да. - На два последних вопроса.
- Вас не оставят в покое. Будут время от времени проводить тесты и обследования. Но не ограничивать в свободе перемещения или действий. Если вы, конечно, закончите учебу.
Сатан был в скверном, совершенно удручающем физическом и психическом состоянии. Спрашивая об убийствах, кажется, был готов расплакаться.
Леонарду очень захотелось соврать.
Сказать, что нет, Люцифей не убивал, надышавшись дури, людей, которые были его стаей и товарищами, может быть друзьями даже. Что это лишь совпадение, и они сами виноваты, сами уничтожили друг друга...
- Кай, вы паранорм.
Все равно, что ниндзя, стоящий с окровавленным мечом над горой трупов, думает он - или нет. Конечно, это может быть не он. Но вряд ли.

- На наконец-то. - Мрачно приветствовал Леонард подчиненных. - Где Торн? Отчет мне, и...
Кай выл, и полз, и пытался спрятаться. Почему-то под его столом-троном. Это было бы смешно, не будь так жалко и страшно.
- В угол забиваетесь точно как крыса. - Осторожно встал со стола Леонард - и заглянул вниз, на парня. Еще надеясь, что того удастся выуживать не в бессознательном состоянии.
- Вставайте, никто вас никому не отдаст. Вы все равно слишком велики, чтобы помещаться под столом. Вставайте. - Габрилович протянул руку, предлагая воспользоваться его посильной помощью. Или схватить парня за шкирку и вытянуть - если тот не оценит жест.

[Крылов Ярослав]

Раздав необходимые указания и оставив Тофа и Декстера на попечение выживших сотрудников лабораторий со строгим наказом не будить до своего возвращения, попросил одного из паранормов с даром телепортации перенести его в первую узловую. Конечно, окружающие начали возмущаться тем фактом, что на спасение уже был транспортирован один их коллега, а в медчасти имеются раненные, однако Крылов считал здоровье директора более важной целью. Без умелого руководителя долго не продержится ни один отряд, тем более целая академия. Да и вопросы у него были по поводу системы защиты. Повторного побега с нижних этажей стоило избежать.
Из пустоты в помещении появился взъерошенный, в окровавленной одежде мужчина. Поблагодарив сопровождающего, быстро изучил обстановку. Повреждения у вызвавших их сюда людей наблюдались серьезные, но не угрожающие жизни, что успокаивало. Вытаскивать с того света ему на сегодня достаточно.
- Какими лекарствами пользовались? Общее самочувствие? Как получили ожог? - Габриловичу, приближаясь к столу, возле которого расположилось начальство. Отогнал прибывшего с Петтифером и Керзоном медика, велев ему перенестись обратно и подготовить палаты для еще двух пациентов. - Позвольте мне, - присел на корточки, чтобы сровнять рост с перепуганным Сатаном. Голос Ярослава звучал ровно, полностью копируя интонации тех фраз, что он говорил Каю, когда лечил после турнира. - Тише. Ты помнишь меня. Знаешь, что я не причиню вреда. Разреши помочь. Залечить ранения.
Протянул руку парню, уголки губ приподнялись в ободряющей улыбке.

[Люцифей Сатан]

Люц внимательно слушал директора, ему и правда было интересно что же он не так делал и почему все именно так сложилось, но больше всего его и правда волновало что у него в голове такого нашли что столько времени продержали как крысу подопытную, и что пытаются увидеть сейчас когда его в академию направили.
- А я думал это нормально когда в момент опасности ты все начинаешь воспринимать спокойно, рассчитывать и видеть последствия. А оказывает вот оно как.
Он сам никогда не задумывался что у него это появилось после эксперимента с очередным наркотиком. Но тогда ведь просто они не подействовали. А оказалось что еще и как подействовали но только на него, поскольку он счел эксперимент не удачным и больше его никому не дал пробовать.
- Значит в естественной среде. Логично. Тесты... А бить током, топить, бить и прочее не будут?
Очень он не хотел больше такого. Но то что у него есть шанс закончить академию и жить, он понял, теперь только оставалось себя взять в руки и научиться жить.
- Спасибо.
За все ответы, за доверие, ведь именно директор дал шанс. Ну а то что так уклончиво ответил насчет убийства, ну так никто пока не ответил нормально, но Люцу все больше стало казаться что все же это он всех поубивал.

Наверное именно потому что они обо всем этом поговорили с директором, Кай и воспринял так появление медика. Он откровенно тряся под столом, а тело все сводило судорогой от боли которую он сам себе причинил, своими же перемещениями. Но сейчас страх и паника не давали ему отключиться. То что вел себя не адекватно где-то в глубине подсознания понимал, но побороть приступ паники не мог. ОН широко раскрытыми глазами смотрел на директора, слушая его голос, косился на протянутую руку, и только уже начал протягивать свою что бы все таки вылезти, как появился еще один человек, что заставило парня еще сильнее вжаться в стол, вскрикнуть от боли и замотать головой от страха. Когда Крылов присел и тоже протянул руку, Кай все же смог его узнать. Он переводил испуганный взгляд с Габриловича на врача, и обратно, понемногу осознавая что происходит, что ему говорили оба мужчины. Потом вспомнил слова директора что шанс он ему дал, вспомнил как его лечил Ярослав, и все же решился. Он резко выкинул обе руки хватаясь за обе руки мужчину и начал с кряхтением и стонами выползать из под стола, пару раз приложившись головой, и удивившись как не ударился когда заползал сюда. Но почему-то взамен того что бы говорить что-то разумное, он выдал совсем уже не свойственную себе фразу.
- Директора лучше лечите. Это...ну...это... важнее...
И не удержавшись от боли завалился на бок сворачиваясь в комок, от боли и страха.

[Leonarde]

- Нет. - Один короткий ответ на оба вопроса.
Нет - не нормально в момент опасности отключать всё, кроме разогнанной логики. И Габрилович тоже был таким ненормальным. Только в отличие от Сатана это ему далось долгими "тренировками" и почти полным отключением эмоционального центра. И не было сверхспособностью. Просто умением. Но своим аналитизмом Люцифей на нужном уровне все равно не умел.
И "нет" - никто не будет его мучить. Если он выдержит учебу - и жизнь за пределами Академии, которая может оказаться не менее сложной.
- Вы не обязаны меня благодарить. - Решив, что это благодарность за ответы на вопросы.

Леонард нахмурился, сканируя взглядом окровавленного медика.
- Убитые? - Стандартный вопрос в боевой ситуации. Узнать кто мертв, кто остался - и какими ресурсами он теперь располагает - вычтя покойных.
- Что произошло?
И пока Ярослав не ответит на эти вопросы - ответы на свои не услышит. Субординация.
Когда Крылов вызвался вытаскивать Кая из-под стола Габрилович стратегически отступил на полшага. Его действия были бы прямыми и простыми: вытянуть начавшего истерить солдата, врезать по лицу, чтобы вернуть в действительность болью, и если это не поможет, то аккуратно стукнуть в ухо, чтобы выключить - и чтобы он не мешал. Леонард поймал себя на этом стандартном образе действий, нахмурился, почесал затылок и сделал еще один шаг назад.
Вовремя - извлеченный из-под стола Люцифей, вместо того, чтобы встать, завалился на бок, занимая компактную позу младенца. Стараясь стать меньше и спрятаться в себе.
Ресурс закончился.
Леонард быстро присел на одно колено, уже даже не задаваясь вопросом - старое больное или новое больное, и сунул обе руки под голову Кая. Удерживая, чтобы тот не стукнулся о пол и без того ушибленным черепом.
- Ну да, - мрачно согласился Леонард с бестолковым "самопожертвованием", - Это же я сейчас выключусь.
- Общий стимулятор из медицинских запасов на нулевом. Оттуда же - болеутоляющее.
Леонард глянул на Крылова, задумавшись на миг, отвечать ли о других лекарствах. Определенно, медик не оценит.
- Еще один стимулятор, приготовленный мистером Сатаном из пес его знает каких ингридиентов. Но сработал лучше стандартного. Использовали мы оба. Еще одно вещество, которое мистер Сатан охарактеризовал как "для нормализации сердечного ритма", я рискнул себе вколоть.
- Общее самочувствие? Паническая атака и полное исчерпание всех ресурсов организма... .. если вы про меня - то "2+" по десятибалльной.
Леонард говорил спокойно. Не так, как человек, оценивающий свое состояние на "красной отметке". Его травмы, в отличие от травм Сатана, имеют отсроченные последствия. И у него есть время.
- Меня ударило током. - Причина.
Небольшая пауза. Вновь оценивая мысленно - говорить, или оставить при себе. Будь он не руководителем данного подраздел... в смысле, академии... то Габрилович бы сильно урезал историю своих личных злоключений.
- Потом еще раз. И сотрясение, возможно. Не уверен.
- Занимайтесь парнем. У него истощение регенерации, умеренная кровопотеря, переломы ребер, ушиб головы. Упал.
Леонард сказал "упал" и тут же понял, как это звучит. "Нет, я не бил его, он сам упал". Но ничего больше пояснять не стал. Он не обязан.
- Вы выглядите так, будто сейчас сами свалитесь, - сказал он Крылову.