7.30 Спортзал>>>Мотель в Городе.

[Перуя]

Этой ночью Павел почти не спал, валяясь один в холодной постели. Эдвард не пришел ночевать, и дурные предчувствия мучили парня. Что Габрилович сделал с ним? Сердце было не на месте и поднявшись ни свет ни заря, он накинул куртку и отправился искать любимого. Кажется он побывал почти везде, где мог быть Льюис, но его нигде не было. Пробегая мимо спортзала, он подумал, что тот мог зайти сюда и выместить то, что накопилось в душе и зашел.
- Эд... - выдохнул он, заметив того лежащим на узкой жесткой скамье. Господи, почему здесь, не дома?.. Он нерешительно приблизился и, опустившись рядом на колени, коснулся его плеча синей рукой. Ох, намылить бы шею проказнику... - Эд, как ты?
Стало отчего-то страшно.

Студенты увели машину и прогуливают

Завершено

@темы: Спортзал, Город

Comments

[Эдвард Льюис]

После наказания Эдварда забрали в медчасть, не один час его штопали зашивая раны, приводили организм в порядок, не давая тому впасть в шок и истечь кровью. Но по указанию Габриловича лечить не стали. Плотно перемотав все тело, от шеи до бедер, ему несколько часов дали полежать, вливая пару капельниц, и потом настаивали что бы он спал тут, но Эд просто не мог видеть врачей и людей вообще, да и спать не мог, даже закрывая глаза он видел себя изнутри, вскрытого, слышал шум в ушах скальпеля и пилы, и запах медикаментов его выворачивал наизнанку. Ночью он сбежал, и провел ночь в парке, сидя на лавочке, куря и просто втыкая в одну точку. Под утро пошел в спортзал, замерз, прилег там на лавочку, сидеть устал, его такие места успокаивали, уютно было в них.
не убил... но...
Мыслей не было, не услышал как вошел Пашка, не услышал слов того, зато как только его коснулись, весь вздрогнул, подскочил и резко отодвинулся от того, глядя пустыми глазами. Прикосновения убивали. Боль пронзила тело. Движения давались с трудом. Обхватил себя руками прижимая их к етлу и облокотился на стену, не спуская настороженного взгляда с Пашки. казалось не узнавал. Молчал. Был весь бледный и с синими губами, с уголков которыйх, как у вампира, были сине подтеки до подбородка. Выпил воды из крана. В общем он был похож на вампира бледного и с синими подтеками крови - этакий готический граф Дракула. Тяжело дышал и был весь напряжен, насторожен готовый в любой момент убежать... ну типа убежать... Уползти..

[Перуя]

Не зря боялся. Состояние Эдварда привело его в тихий ужас, заставив внутренне содрогнуться. Этот взгляд, затравленный, полный боли, казалось пронзал насквозь, достигая самого сердца. Поняв, что любимый боится его, поднялся и сделал шаг назад,, хотя и далось ему это не просто.
- Не узнаешь? - осторожно и мягко, чтобы не испугать, спросил он.
Он с трудом сдерживался, чтобы заплакать. Расспрашивать не хотел и не собирался, ни сейчас, ни потом, он и так все прекрасно понял. И в душе все перевернулось. Конечно директор всегда был строгим, но настолько жестоким... такого Макаров никак не ожидал и медленно закипал внутри от злости и гнева.
- Я его убью, - сказал тихо, качая головой. - Убью!
Вдруг сердце пронзила острая боль и Павел покачнулся, прижимая руку к груди. Что за... Потом понял, это из него рвется сила. И когда она вырвалась, вместе с его криком, со стен посрывало и подняло в воздух спортивные снаряды, несколько стекол треснуло...

[Эдвард Льюис]

Эд только все так же насторожено смотрел на Пашку, узнавал, но шок в его глаза и пустота читались отчетливо. Он боялся моргать и закрывать глаза, только качнул головой давая понять что узнает, но молчал. Напрягся когда любимый закричал и посыпались предметы и стекла, вскочил, пошатнулся, отступил назад, начал заваливаться на стену.
- Не... не надо...
Прошептал он. Понимал что тот об опекуне. Боялся Габриловича, при одной мысли о том парня начало трясти, он весь похолодел, на лице появилась испарина. Сполз по стеночке и сидел на полу прижимая руку к груди, голова болела, перед глазами поплыло чуть, моргнул, но перед ним же был Пашка, только ради того он выдержал все, иначе бы умер или сошел с ума. Смотрел, как злится любимый и по щекам скатилось несколько слезинок. Он был счастлив того видеть, где-то очень глубоко внутри это чувство было, но так запрятано, чтобы никто не отобрал. А так было пусто и больно. Но сейчас любая злость и резкие движения его беспокоили, заставляли напрягаться что причиняло боль.

[Перуя]

Когда все стихло, Павел тоже опустился на пол, закрывая руками лицо. Стало смешно от мысли о призраках Лукреции и лабиринте. Габрилович - вот кто одним махом наказал обоих. Он знал, что Пашке будет очень больно видеть, что стало с любимым. Как же жестоко... Медленно поднявшись через какое-то время, он подошел к Эдварду и сел чуть поодаль, чтобы не пугать.
- Эд, давай я тебя домой перенесу? - предложил он дрожащим голосом. - Тебе надо в кровать и обезболивающего.
Что делать будет потом, он не представлял, да и старался пока не думать, пытаясь ограничить себя насущными проблемами.
- Прошу тебя.

[Эдвард Льюис]

Эд только замотал головой, показывая что никуда не пойдет, а на слова про обезболивающие только полез в карман и вынул несколько ампул которые спер у врачей когда покидал медчасть. Сейчас боли не было сильно. если не дергаться.
- Мне не больно...
Проговорил бесцветно и не громко, привыкал к Пашке, вид того успокаивал, придавал сил и уверенности. Аккуратно подвинулся ближе и положил ему голову на плече. Никого бы не потерпел рядом, только того.
- Давай... уедем...тут... очень.. давай...
Сбивалась речь, мысли путались, пустота в голове все росла, он начал путать какой день и время, уже даже не очень понимая где он. Форма была плотно застегнута, так что что с ним было сложно понять, а вот то что морально он раздавлен было видно. У него был просто шок, пустота и некий страх в глубине.
- Хочу пустоту...не людей...пустоту..
Слова скакали, английский приобрел акцент восточный, проскальзывали слова на других языках. Все в голове смешивалось.
- Ты тут будешь? Не уходи...

[Перуя]

Макаров осторожно гладил парня по волосам, чувствуя, как по щекам скатились слезы. Не сдержал. Он никогда еще не видел Эдварда таким. Никогда. Хотя они через многое прошли. Даже когда Габрилович вытащил его из тюрьмы... Это имя будило в темные страсти и боль и потом Павел постарался выкинуть его из головы.
Без людей? Но в академии им вряд ли удастся найти тихое место, где их никто не найдет. Он посмотрел на время, приближался урок у мистера Торна, потом на Эдварда. Нет, он мог оставить его в таком состоянии:
- Может тебе лучше в медчасть? Они тебе помогут, - предложил он. - А я буду рядом.
К черту Торна с его уроком...

[Эдвард Льюис]

Поглаживания по волосам успокаивали, и в то же время напоминали как недавно его держал за волосы Габриловичь, подкатила тошнота к горлу от всплывающих картинок, но услышав предложение Пашки помотал головой.
- Нет. Там....
Он судорожно сглотнул.
- Там воняет... больницей... моргом...
Снова подкатила тошнота к горлу, дыхание начало перехватывать и его начало трясти. Что бы как-то отделаться от этого медленно поднялся, держась за стену, потом схватился опираясь на плече любимого.
- Город. Поехали. Отель.
Говорил односложно. Отрывисто. Каждое слово давалось с таким трудом. Ампулы зажатые в кулаке сунул Пашке.
- Следи. Если что.
Когда закончится действие препаратов не знал, уже колол себе, его всегда быстро отпускало и плохо брали лекарства. как и наркотики.

[Перуя]

Пашка покачал головой, понимая, что в больницу все же лучше, но так же и то, что Эдвард не пойдет и заставить его он не сможет.
- Хорошо, - сказал он, пряча ампулы в карман.
Он довел Эда до черного входа и усадил на скамеечку.
- Подожди здесь, хорошо, я быстро.
Он прекрасно видел, что любимому трудно и больно идти, а до города было довольно далеко, особенно в таком состоянии. Вскрыв замок гаража, он завел одну из учебных машин, где оказался в банке бензин и подъехал черному входу, открывая дверцу для Эдварда.
- Поехали.
Понимал, что влетит, ну да семь бед, один ответ. Да и разве он не говорил, что готов для Льюиса на все?

[Эдвард Льюис]

Эдвард шел за Пашкой, доверял тому, хотя сейчас наверное даже себе так не доверял. Тело плохо слушалось хотя боли особо не было, плавно перемещаться мог, сел на лавочку и стал ждать. Что и как они делают не задумывался, но увидев машину немного напрягся.
Влетит нам...
И эта мысль ужаснула. Представил опять лицо директора и стало не по себе, но поднялся и залез на пассажирское место не пристегиваясь откинулся на спинку. Машина плавно ехала, смотрел только прямо. Как покинули территорию академии вынул пачку сигарет и прикурил, было противно, но привычка успокаивала, открыл окно. Молчал глядя на дорогу, на лес, на солнце которое светило ярко и тепло. было жарко в пиджаке но не расстегивал, боялся увидеть на бинтах кровь.
- У мня нет денег.
Тихо проговорил он давая понять что он не сможет ничем помочь и придумать что-то. сем студентам давали стипендию, ему редко. Его приступы, которые сейчас были редко, все же блокировали все его поведение и успеваемость. Да и опекуна давно не было в академии, так что просто не кому было помочь ему. Город показался вдалеке но мозг не работал куда, что и как, так что предоставлял Пашке рулить процессом.
- Тебя сильно вчера?
Спрашивал про наказание которое ему тоже досталось, только не знал на что способна его опекун.

[Перуя]

Пашка внимательно следил за дорогой, чтобы свести к минимуму встряски и прочие неприятные моменты, оберегая любимого, который курил. Ему и самому хотелось, но он подавил это желание.
- Ничего, у меня есть, - успокоил он, бросив на Эда быстрый взгляд, гадая, что сделали с ним. Хватит и на номер в отеле и на еду и на лекарства, если в них возникнет необходимость. - Ты ранен? - спросил он, прикидывая, нет ли в городе своей больнички, где есть обладатели довольно редкой способности "излечение", которые за деньги помогут студентам.
Помотал головой:
- Нет. Не волнуйся, - сказал он, чуть напряженно улыбаясь. Понимал, что вчера был близок к смерти, которая поджидала в лабиринте любого, но не верил в нее. - Это же просто призраки...
Но невольно вздрогнул, вспомнив прикосновения, пробирающие до костей могильным холодом.

[Эдвард Льюис]

- Ранен.
Не стал отрицать он, хотя и был заштопан, но врачи ничего ему не приращивали. что уж говорить про ребро которое и лекарства не брали, вот это была единственная боль которая не снималась. Сильная, но по сравнению со вчера уже ничто не беспокоило.
- Выживу. теперь точно. Врач не нужен.
Вот видеть никого из врачей не хотел, смотрел на дорогу но почувствовал в голове изменения и повернулся к Пашке, глядя внимательно и прислушиваясь. тому явно тоже досталось, не знал что могут сделать плохого призраки, но судя по тому как тот напрягся и у него было не легкое положение.
- Просто... тут не бывает просто.
Снова посмотрел на дорогу, они поговорят, потом, не сейчас, надо было еще доехать живыми до города.

[Перуя]

- Эд...
Он конечно понимал, отчасти, не желание любимого иметь дело с врачами, но не мог не сопротивляться ему, видя как тот страдает. Наверное, он с радостью занял его место, только бы не чувствовать боль в груди и чувство вины. Ведь это все было его задумкой и лаборанта насиловал он, его тело, а теперь Эдвард... Это мучило его.
- Не бывает... - согласился Макаров, признавая правоту Льюиса. - Прости меня, Эд...
Въехав в еще не до конца проснувшийся город паранормов, Пашка немного сбросил скорость, чтобы не привлекать лишнего внимания и добравшись до центра, припарковался в каком-то переулке. Он надеялся хоть немного затруднить их поиски, понимая, что датчики все равно выдадут их местонахождение. Выбравшись из салона открыл дверь для Эда.
- Мотель здесь недалеко, - сказал он, - И магазин. Ты голоден?

[Эдвард Льюис]

- Не извиняйся.
Кто из них был виноват, было глупо сейчас думать. Он много этой ночью думал о том что они сделали, считал что все же наказание было сильнее провинности, но больше всего не понимал того почему они так поступили. таких странных порывов никогда не было. Одно дело убить и совсем другое насиловать кого-то. не понимал своего поведения, не мог его проанализировать, вообще не понимал всех своих ощущений последние дни. Зато точно знал что что виноваты оба и кто в какой мере теперь не имело никакого значения. И впервые в жизни испытал перед кем-то страх. Теперь боялся Габриловича, и даже не знал как теперь к тому на глаза попадаться, когда только об одной мысли о том начинало трясти. Машина остановилась, и он не спеша вышел, стоял ровно, взял себя в руки, ну по крайней мере на сколько мог.
- Нет. Еды не надо.
От одной мысли о еде все внутри сжимало и выворачивалось. На улице было тепло, обычно он бы с удовольствием погулял, но сейчас просто хотел сесть или лечь удобно и не шевелиться. Хотел спать, но даже закрывать глаза не мог, тут же всплывали воспоминания.
- Пойдем.
Проговорил не громко внимательно глядя себе под ноги что бы не споткнуться, направился в мотель. Хорошо что сейчас было тихо и не людно, спокойно, но в каждом встречном априори видел врага.

[Перуя]

Павел кивнул. Доведя Эдварда до мотеля, а сам отправился снимать номер. Без документов не хотели вписывать, да и синее пятна девушку испугали, но он нашел в себе силы отшутиться. Дал сверху, подмигивая и уговаривая сжалиться над бедными студентами, которым иначе придется заниматься сексом не иначе как на скамеечке в сквере. Уговорил. Направляясь к Эдварду с ключами, подумал: как легко он стал врать, ни скулы не покраснели, ни внутри не екнуло...
- Пойдем, - улыбнулся он уголками губ.
Поднявшись в номер, он пошел первым и сдернул с кровати покрывало. Сколько бы это не продлилось, а Эдварду будет комфортно. Он сделает для этого все.
- Давай я помогу снять пиджак, - предложил он, видя, что в таком состоянии самому парню будет сложно.

[Эдвард Льюис]

Пашка справился быстро, Эд старался держаться спокойно и ровно что бы привлекать много внимания. Что уж там наговорил любимый что бы снять номер не знал, но по многозначительным взглядам девушке понял что явно что-то пошлое. Хотя разницы не было ни какой, больше волновало то как рассказать Пашке о то что с ним, знал что рано или поздно ему придется перед тем раздеться, и что бы тот не паниковал надо было что-то сказать. правду не хотел, врать тоже. В номере было тихо, звуки снаружи не проникали, это успокаивало, да и уютная обстановка тоже, придавая немного сил и уверенности, которая похоже на долго покинула парня.
- Давай.
Сел на кровать, начиная аккуратно перемотанными руками расстегивать пуговицы, позволил с себя снять пиджак, белая рубашка, оставалась белой, только в одном месте проступило маленькое красное пятнышко, что свидетельствовало о том что где-то на шве сквозь бинты просочилась кровь. не удивительно учитывая что он много двигался для своего состояния. Сколько на нем швов даже не мог посчитать, по предполагал что не один десяток.
- Ты только не волнуйся...
не знал что говорить.
- Медики все... все заштопали... Внутренности целы....
И тут его затошнило потому что он вспомнил как выглядит изнутри. Прижал руку ко рту сдерживая порыв и чуть согнулся, придерживаясь второй рукой за Пашку. Тошнота подкатила к горлу, но справился с ней, не чем было просто.

[Перуя]

Не волноваться?.. Пашка конечно не видел, что там под бинтами, но он мог догадываться, учитывая площадь тела, покрытую ими. И волна ужаса гнева снова начала подниматься в нем, от чего закачалась люстра и картины в номере. Он не мог поверить, что Габрилович сделал это с Эдвардом, что он такой же как и все. Но ухудшившееся состояние Эда переключило его внимание.
- Пойдем.
Он провел его до ванной, придерживая, чтобы он не дай бог не упал, осторожно погладил по спине, не зная, чувствует ли тот через бинты. Глаза защипали слезы. Сейчас он реально не знал, что делать. Он с ужасом думал о том моменте, когда их найдут. Эдвард не выдержит еще одного наказания... Что будет с ним самим его мало волновало.
Убью...

[Эдвард Льюис]

Эд поднялся понимая что его реально может вывернуть, пусть не сильно но все же. Придерживаясь за Пашку вошел и присев склонился над унитазом, тошнота не проходила, так что перестав бороться с ней вывернул желудок, была только желчь и вода. Через пару минут полегчало, поднялся и нашел аптечку, порылся в ней и протянул любимому шприц.
- Уколи.
Начиналась сильнее боль, вернулись к кровати и опустился на нее, полу прилег на подушки, закатывая рукав рубашки, что бы до вены было удобнее добраться. Видел насколько плохо тому и попробовал как-то подбодрить.
- Не переживай.... Бывает. Сам виноват. Он вообще никогда так... В этот раз... не знаю... Может обидел я его...Но я сам ... ну зачем тогда парня изнасиловали... Сам виноват я...
Пытался почему-то защищать опекуна даже не смотря на то что тот сделал, не смотря на страх перед ним, все же уважал, был предан.
- Все злые последние дни.. мне укол делали... Ночью. сказали всем делают... Я подслушал... Когда меня шили... Врачи говорят все сорвались, много травм и жертв, говорят газ какой-то был...на всех действовал... по этому все перебарщивают... говорят еще немного и вакцина все уберет...
Не совсем понимал как газ действовал, часть разговора прослушал потому что частично выпадал в бессознательное состояние, но когда приходил в себя слышал. Протянул руку и аккуратно коснулся руки Пашки, погладил пальцами.
- Ты не расстраивайся... я же выжил... О тебе думал... к тебе вернулся.

[Перуя]

Взяв шприц, Пашка уверенно надломил ампулу и, наполнив лекарством, ввел иглу в тело любимого. Уколы научился делать давно.
- Мне тоже сделали, - сказал он тихо, игнорируя оправдания в пользу опекуна. Решил, что убьет, значит убьет. - Больной, собака... Будем надеяться, что толк и правда будет.
Прикосновение любимого немного успокоило и он выдохнул, словно отпуская то напряжение, что скопилось внутри. Склонившись, легонько поцеловал Эдварда в синие губы, прошептав:
- Я люблю тебя. Живи, слышишь, всегда живи...
Выпрямившись, посмотрел на их сплетенные пальцы, вдруг обронив задумчиво:
- Знаешь, я тут думал... Если отрезать большой палец, наверное можно будет стянуть браслет.

[Эдвард Льюис]

Эд кивнул, хотя сам не чувствовал что уколы болезненные, это была мелочь которую не замечал уже давно. Но вот вид любимого настораживал. Особенно про слова живи, сразу подумалось что тот будет мстить, очень уж лицо было не доброе у того когда рассказывал об опекуне.
- Поклянись что ты не будешь трогать Габриловича? Что не попробуешь мстить. Поклянись.
Он точно не хотел что бы что-то случилось с Пашкой.
- Я буду жить...пока ты будешь жить.
Сразу давал понять что если с тем что-то случится, то он мало ли что мог сделать. Уж тогда если не сам. то сделает так что бы его убили. от укола начало все тело отпускать, боль быстро проходила, хорошие лекарства спер, даже ребро уже не так резало, хотя все равно болело. Посмотрел на свой палец и задумался.
- Не надо. Куда мы тогда. Они найдут все равно. А так... нам только до конца продержатся... и тогда проще... не много осталось..
Сравнил с тем сколько уже в колледже пережили все, сколько тут. и правда оставалось меньше чем уже было.
- Переживем. Всех переживем.
Не понимал почему успокаивает, сам не был уверен в том что говорил, но говорил для любимого с уверенностью.

[Перуя]

Пашка вздохнул, отводя взгляд. Не мог он такое пообещать... Внутри кипело и тем сильнее, чем больше он думал о том, что сделали с Эдвардом, о той боли, что терзала любимого. Но его слова...
- К... клянусь, - выдохнул он, с трудом выдавив из себя это слово, которое не хотело идти с языка. Все ради Эдварда. - Ты только живи, - повторил он, вытирая слезы, все же выкатившиеся из-под ресниц. Было так тяжело на душе. Все случившееся казалось ночным бредом и хотелось отчаянно проснуться. Чтобы не было лаборанта и едва живого Эдварда. - Немного... дожить бы...
Хотя уверенности, что потом будет лучше не было. Может они еще станут вспоминать академию с теплотой и ностальгией. Он на самом деле боялся того момента, когда придется вернуться в большой мир.
- Эдвард, прошу тебя, когда за нами приедут, скажем, что я тебя силой увез. Фрозен не причинит мне вреда, я знаю. Прошу...

[Эдвард Льюис]

Кивнул когда Пашка поклялся, знал, что тот его не обманет, и сам бы не стал обманывать.
- Я буду. И ты будешь.
Тот снова плакал, боль прошла, тело ожило немного, не выдерживал слез любимого поднялся и сел, сгребая парня в охапку, прижимая к себе, плевать на все было. Только бы тот не плакал, и вдруг внутри все взорвалось, злость поднялась такая, что хотелось убить, он резко встал и швырнул подушку в стену.
- Перестань..
Процедил слова ледяным тоном, ровно глядя на любимого.
- Никогда... так... не... говори... Я не буду прятаться ни за твоей, ни за чьей-то спиной. Тело может выдержать все, если разум может. Я смог сегодня, смогу и завтра и потом. И ты сможешь. Пока есть цель, это ты моя цель, мы все сможем.
И тут голову накрыла такая волна боли, что ноги Эда подкосились и схватившись за голову он упал на колени. В глазах потемнело и он завалился на бок, по всему телу вспыхнула жуткая боль, он застонал и открыл глаза в которых плясали пятна, в комнате начала вся мебель подниматься в воздух, Эда трясло. Зато все чувства пропали, это был то же странный ком, теперь понимал что это вспышка агрессии, после того как подслушал разговор. Теперь знал, но сейчас уже больше не испытывал.

[Перуя]

От неожиданной вспышки гнева Эдварда, даже слезы внезапно просохли и Павел только испуганно всхлипнул, понимая, что тот только причиняет себе лишнюю боль и упал рядом, пытаясь успокоить, гладил по плечам и спине.
- Прошу тебя, Эд, успокойся... - попросил он, склоняясь к нему низко низко, чтобы не получить чем-нибудь по башке. - Я знаю, что ты можешь и тебе не надо ни за кем прятаться. Я знаю. Просто я не выдержу... Да и не справедливо это, не справедливо наказывать человека за прогул после того как... - он вспомнил, что не знает, что именно случилось и замолк.
Погладил любимого по щеке, то его утешая, то ли себя успокаивая телесным контактом с любимым. А потом отодвинулся, возвращая вещи на свои места. Было тошно, так тошно...

[Эдвард Льюис]

Пашка уже был рядом на полу утешая, и сам похоже впадал в панику, и расстраивался, сил использовать телекинез не было, вообще сил с ночи не было, но как-то само получилось, и вдруг вся боль разом спала, а силы закончились окончательно, медель упала, и если бы не любимый она бы просто рухнула, а не вернулась на место.
- Да нас же еще не наказывают....
Он сел, теперь на рубашке появилось намного больше пятен крови. Резко схватил и снова притянул того к сете, глядя в глазка держал за плечи.
- Я не люблю несправедливость Ты помнишь. Всегда не любил. Помнишь наше первое знакомство?
Говорил тяжело дыша, сидел но взгляд не отводил и того заставлял смотреть себе в глаза.
- Мы с тобой несправедливо поступили с тем парнем, и нас за это наказали. И плевать что там газ какой-то или еще что. Мы люди и должны себя контролировать. Но Мы тогда были не правы. Так что наказали нас справедливо. Меня я считаю так точно. Может жестоко, согласен, но справедливо. Знаешь, пока меня резали, я все думал над словами Габриловича. Он тогда сказал что хуже всего из того что мы сделали - это заставили парня чувствовать себя беспомощным. Он прав.
Он задохнулся, потому что столько говорить было больно, но задержав дыхание и восстановив его снова заговорил, уже прижимая к себе Пашку.
- Мне больно много говорить, но я хочу что бы ты меня сейчас услышал.
Он снова того отстранил и упершись спиной о кровать снова смотрел в глаза.
- Ты можешь выдержать все как и я. А твои истерики сейчас, ни к чему не приведут, так же как и твоя злость и мысли о мести. Я уже мстил, это не помогает, только закрывает будущее. Сюда я просился зная что потом может быть больно, и думал ты тоже это понимаешь. Если ты так боялся наказания, зачем сюда повез нас? Это все можно выдержать, но если сделал что-то не жалей, и не надо бояться того что еще не произошло. А если оно происходит или неизбежно, то тем более, потому что худшее что с тобой могут сделать - это оставить жить. Смерть не страшна. Если ты боишься что тебе будет страшно или больно за меня, давай сейчас уедим обратно и пойдем покаемся и все. Тогда не сильно накажут. А если ты хочешь отдохнуть, помочь мне и себе прийти в норму после наказания, тогда прекрати истерить и причитать. Если будешь все спокойно воспринимать, то все будет проще. Мы же с тобой вдвоем, а вдвоем все легче.
Он снова запнулся и тяжело задышал прикрывая глаза, боли не было, что за приступ не понял, но кровь текла немного.
- Принеси мне воды. Я очень пить хочу. наверное от потери крови.
не то что бы он отчитывал Пашку. просто считал что тому надо перестать за него так переживать, надо быть сильнее, вообще такого бурного проявления эмоций не понимал.
- Если сможешь спокойно слушать и не будешь никого хотеть убить или мстить, я тебе расскажу что было вчера, а ты расскажешь что с тобой.
Хотел ведь просто что бы было спокойно, а получалось что только уставал сильнее тут, хотел отвлечься, а получалось что снова все вспоминать приходилось, и опять начало трясти. Единственное что точно успокаивало присутствие Пашки, но не ожидал что тот настолько испугается за него и так истерить будет.

[Перуя]

Павел слушал не перебивая, видя, как тяжело Эдварду говорить, и не вырывался, чтобы не причинить лишней боли. И только когда тот прервался, пытаясь отдышаться, он тихо отстранился и поднялся, под предлогом, налив воды из графина и поднеся к стакан к губам любимого, помог напиться. Внутри снова копошилось что-то темное, но ему удалось подавить приступ злости, но все же, когда он заговорил, получилось довольно резко и отрывисто:
- Ты думаешь я не понимаю ничего? Я не тупой. Я и сам понимаю, что мы поступили очень плохо и тем что сделали с тем парнем и что оставили его истекать кровью. Да, мы виноваты. Именно потому я безропотно принял наказание, хотя и не чувствовал вины за собой. Но то, что сделали с тобой...
Он пресекся. Да, он клялся не мстить и сдержит слово, но прощать он не обещал. Не обещал смириться с этим фактом.
- А сюда... я приехал ради тебя. Я все знал, - признался он, - но старался не думать в тот момент. Просто забрать тебя из этого места... Прости. Прости меня. Нет. - решительно сказал он, - мы никуда не поедем сейчас.
Пашка вышел, чтобы умыться холодной водой, что немного привела в чувства и помог Эдварду перебраться назад на кровать. Включив негромко классическую музыку, которая нашлась возле проигрывателя, и опустился возле постели, едва весомо обнимая и целуя в губы. Хорошо, пусть будет так. Они будут здесь, вместе, сколько отведено им на это времени, а там... После истерики, которая была очень близка, наступило какое-то опустошение, апатия.
- Не рассказывай, если не хочешь. - прошептал он, отвечая на предложение Эдварда. Он не хотел, чтобы тот пережил все заново. - Давай я лучше тебе перевязку сделаю?

[Эдвард Льюис]

Эд напился из рук Пашки, тяжело дыша и вытер рукавом синее губы, он сам этого даже не замечал, не смотрел еще на себя в зеркало и не знал что те посинели. Да наверное если бы и узнал то никак бы не отреагировал. Мелочь, не имеющая никакого значение. Не мешает и хорошо. Пашка похоже злился, наверное так и должно было быть, Эд не понимал, зато точно видел что тот больше не плачет и не впадает в истерику, и это было хорошо. Эд ничего не отвечал пока тот выговаривался, молчал и пока ходил умываться, не стал говорить, просто потому что надо было немного обоим успокоится и переварить услышанное. Только когда Пашка помог ему перебраться на кровать и лечь, включил музыку и уселся рядом, обнимая и целуя, он решил что стоит продолжить разговор.
- Странно что вины нет. У меня тоже нет и не было. По этому и получили. Я думаю Паш, что как будет так будет. Переживем. А сейчас у нас есть возможность просто побыть вместе в тишине. Спасибо тебе.
Он снова ответил на поцелуй и потрепал того по волосам, что бы они не говорили, ка бы не было потом, сейчас они были тут. вдвоем, и все остальное не имело значения. Усталость, такая усталость во всем теле была, а в душе снова было пусто, только вроде казалось он начал жить как человек, ну почти, и тут такое. даже приступы реже стали, пробовал людей понимать и разбираться в их чувствах, и все, теперь все внутри закрылось, зажалось. Больше не было ничего, пустота. темнота, и где-то глубоко шкрябущийся страх и холод.
- Пашь...
Он чуть приподнялся и насторожено посмотрел на любимого.
- Там все... такое... ну... ты если увидишь все поймешь и без рассказа.... и... ну плакать опять будешь... может с такими бинтами побуду?
Не хотел злости и слез того, хотя и понимал что лучше сменить промокшие бинты и раны залить чем-то что кровь остановит. По ощущениям швы не лопнули, вроде, но кровоточили.

[Перуя]

- Да, странно, - согласился Павел, который не узнавал себя, он же никогда не был таким... - Конечно переживем, - он выдохнул остатки негатива и напряжения, ловя ласку Эдварда, чуть улыбнулся. - Знаешь, а давай потом сделаем этому лаборанту что-нибудь приятное, цветы с фруктами принесем или еще что? Анонимно, конечно.
Чтобы тот решил, что ребята его задабривают или еще что-то неприятное подумал, он не хотел.
Любимый отреагировал негативно и отчасти Пашка его понимал. Он и сам боялся увидеть, что там, понять насколько все плохо и ужасно, но видел, что перевязка необходима. Погладил парня по щеке:
- Но к врачам же ты не пойдешь... - резонно заметил он. Пообещал: - Я потом если что успокоительного выпью. И я ведь все равно увижу, потом...
Он вывернул аптечку, изучая ее содержимое:
- Есть медицинский клей и йод, наверное второе лучше? Заодно и проспиртуем, - Пашка криво усмехнулся.

[Эдвард Льюис]

- Анонимно?
Идея с подарком понравилась. но вот анонимно казалось как то трусостью.
- Может лучше так пойти извиниться? Сказать что погорячились, подарить что ты сказал. Не правы же были. Это было бы честно.
Так считал более правильно, откровенно и честно. Ведь были виноваты хоть вины не ощущали, хотя Эд никогда вины не ощущал, даже когда убивал ни в чем неповинных студентов и охрану. Но тема сменила и Пашка настаивал на перевязки, выбора не было и плавно сел на кровати, разглядывая что в аптечке есть.
- Выпей сразу успокоительного. Много.
Не советовал, просил, потому что знал как не приятно смотреть на то что там было, самого тошнило и все внутри холодело о мысли что он сам сейчас снова увидит себя. пусть и заштопанного, память то хорошая, живо подбрасывая картинки виденного.
- Клей и йод не надо, перекиси хватит. Надо много бинтов, а тут всего два. не хватит все перемотать.
Он расстегнул и снял рубашку, показывая насколько у него замотан торс - от шеи и др бедер. Про то что и куда спиртовать не понял как и ухмылку того, вздохнул собираясь с силами и думая где еще бинтов взять.
- Давай позвоним пусть принесут еще штук пять больших бинтов.
Лучшей идеи не было, потому как пятна крови были в разных местах и перематывать надо было все, пока не прилипли бинты.

[Перуя]

- Думаешь, ему будет приятно нас видеть? - усомнился Пашка, качая головой. - Извиниться можно и отдельно...
Но Эдвард прав, обязательно надо будет сделать это, так будет честно и может бедняге станет от того хоть капельку легче.
- Можно и сразу.
И не видел причин отказывать Эдварду, тем более они оба знали, что эта мера все равно потребуется. Выдавив на ладонь две таблетки, выпил их при нем, чтобы не возникло вдруг сомнений. Поразмыслив над проблемой, почесал в затылке. Бросив взгляд на тело Эда, похожее на тело мумии, украдкой вздохнул судорожно.
- Нет, звать никого не будем, я спущусь и куплю. Я видел аптеку внизу. - он снова осторожно обнял любимого, поцеловав в уголок губ. - Я туда и обратно.
Впрочем, выходя из лифта, он уже выглядел спокойно и беззаботно, по крайней мере, он на это надеялся. Снова отшутившись про забытые дома кожаные ремни, купил побольше бинтов и поднялся к Эдварду. Улыбкой успокоил: все в порядке. Снова украдкой вздохнул, собираясь с духом, чтобы начать осторожно разматывать старый бинт.

[Эдвард Льюис]

- Не думаю. Но так будет правильно. Ну может ударит нас, заслужили ведь.
Он не знал как в таком случае ведут себя люди когда их изнасиловали студенты, а он вроде по рангу выше, ну а если просто по человечески вообще понять не мог. У него никогда не было такой возможности, и привык что насилие почти норма. Смотрел как Пашка пьет таблетки успокоительные, и надеялся что они помогут, хотя бы тому не впасть в истерику или ярость. Хотя что тут могло помочь не знал, сам взял и выпил пару. потому что не был уверен в себе.
- Хорошо. Жду.
И ждал. Сидел просто и ждал. и минуты казались часами ,потому что не хотелось что бы того забрали в академию. Хотя тогда и его забрали бы. но все же надо было немного голову в порядок привести, потому что самого трясло от мысли снять бинты. Правда когда любимый вернулся подавил в себе и тошноту и нервозность, и страх увидеть себя снова. покойно сидел на кровати будто вообще плевать ему что там под бинтами.
Пронесло.
одумалось когда Пашка вернулся улыбаясь.Чуть откинулся назад и развел руки что бы тому было удобнее разматывать. Прикрыл глаза. не смотрел на себя, только слушал. Когда бинты были сняты взгляду Пашки предстала отвратительная картина заштопанных разрезов, от шеи и до низа живота, и три горизонтальных - чуть ниже ключицы, под грудью, и внизу живота. Все было зашито аккуратно и профессионально, но в некоторых местах, на животе и груди особенно, просачивалась кровь, швы не лопнули, но между ними все таки было напряжение кожи.
Надо решится. Он же смотрит.
Себя зашитым не видел еще, медленно открыл глаза и плавно поднялся, сначала смотрел на Пашку, потом подошел к зеркалу. Смотрел долго, не мигая, сначала не было никаких чувств, потом накатила тошнота и перед глазами встала картина ночи. Прикрыл глаза. Сглотнул несколько раз. Снова открыл глаза. Было уже легче.
- Мелочь. Заживет.
Кому говорил не понятно. То ли себя успокаивал, то ли любимого.
- Зато ни у кого живого больше таких шрамов не будет. Оригинально.
Пытался шуткой отвлечься.

[Перуя]

Пашка развязывал бинты очень осторожно, чтобы не доставить лишней боли. Не смотрел на картину в целом, только туда, где открывался новый участок кожи и свежего шрама. И только когда бинт упал на пол, посмотрел на израненное тело Эдварда, чувствуя, как внутри все сжалось, но он постарался не показать этого, и только когда Льюис отошел к зеркалу, накрыл рот рукой, догадавшись, что с тем делали. Он слышал, как задрожала на потолке люстра, но сумел совладать с только зарождающимся гневом и все смолкло.
Смотреть было больно, но он заставлял себя не отводить глаз, привыкая.
Заставил себя улыбнуться шутке:
- Да. Ты у меня во всем особенный, - сказал Павел, подходя сзади и чуть сжав плечи, Эдварда, уткнулся лбом в спину. - Ну что, промоем и забинтовываться? - предложил он.