12.30 Кабинет директора (для Дамьена Торна)

[Leonarde]

О том, что директор возвращается, Дамьену Торну заранее никто не позаботился сообщить. Равно как и об обстоятельствах отсутствия Леонарда, и обстоятельствах присутствия.
Звонок с внешнего поста охраны поступил замдиректору, когда Габрилович на автомобиле и без шофера въехал на территорию. Не быстро. Хотел осмотреться.
И сейчас мужчина осматривался.
С последнего своего визита в этот кабинет Леонард немного похудел и немного стал смуглее: пустынный загар, который сойдет за несколько дней. Тонкая серая рубашка с подвернутыми рукавами, бордовые брюки, трость, внимательно-сосредоточенное выражение лица.
Леонард рассматривал свой кабинет, переходя от окна, выходящему на тренировочную площадку, к пустому аквариуму (единственная золотая рыбка в его отсутствие упокоилась), к шкафам. В последнюю очередь - к столу, проверив все ящики, и компьютеру. Прочесть свои записи, прочесть расписание и списки изменений... всё, что нужно знать.
Неприятное и странное ощущение: погружаться в новое для себя дело, думать "вот я бы мог сделать это лучше, вот таким образом..." а затем находить запись, с именно таким распоряжением, о котором он только что думал.
Листая календарь, Леонард все не мог одного понять... кто тут, chrzan psi, мой ординарец?... или секретарь? И если таковой есть, то где?
- Pozbywać od jego, do czarciej matki ("Избавиться от него к чертовой матери"), - вполголоса.


Завершено

@темы: Кабинеты, Прибытие

Comments

[Дамьен Торн]

Торн настолько сегоня за утро устал, что уже ничего не хотел, ну разве что кого-то пристукнуть или запытать досмерти. Он сидел и пил коньяк с кофе пытась расслабиться, как вдруг ему позвонили с охраны и доложили о прибытии директора, и что он у себя в кабинете. Вот такого Торн точно не ожидал и подскочив опрокинул кофе.
Охренеть... Сегдня точно что-то с неба упало всем на голову.
Быстро надев пиджа и приведя себя в порядок, он вышел из кабинета и направился к диектору. Постучав не стал ждать ответа и сразу вошел закрывая за собой дверь.
- Здравствуй Леонард. Твое прибытие, как в прочем и отбытие, неожиданно.
Он прошел в кабинет и остановился у кресла, протягивая тому руку для пожатия.
- Ты к нам на долго, или просто в гости заскочил. Вообще я рад тебя видеть, устал уже тянуть все на себе.

[Leonarde]

Торна встретила приподнятая бровь. И тишина. Руки Габрилович не пожал. Даже не встал. Что это еще за панибратство?
Долгий миг он рассматривал мужчину. Красив. Хороший специалист. С субординацией проблемы. И самоконтролем. Оттого Торн там, где он есть. Леонард читал его дело, и сейчас вспоминал.
Может быть, они были приятелями раньше... может быть, они были друзьями. Но ничего подобного Габрилович сейчас не чувствовал и не думал. Личное дело об особенностях их взаимоотношений умалчивало. Значит - только работа.
- Найдите моего ординарца. - Спокойно.
- Пусть принесет чай, и отчет по последней неделе. - Ординарец... то есть секретарь... Леонарда, если он есть, должен знать, что чай - именно зеленый. В керамической посуде. И что отчет важнее, чем чай.
А замдиректор должен знать, что если он не находит того, кто должен выполнить приказ - то должен сам его выполнить.
- После этого - зайдите в сортир и опустошите желудок. От вас несет алкоголем. - В полдень. На рабочем месте. Стоит уехать - и всё тут распадается, похоже. Системность нужно корректировать
- Потом вернитесь - и зайдите по форме
- ... и мистер Торн, если я услышу от вас еще одну жалобу, я заставлю вас отжиматься от потолка, пока мне не надоест на вас смотреть. Вам понятно?

[Дамьен Торн]

Сказать что торн испытал шок от такого приветствия - значит ничего не сказать. Он впал в ступор и расширенными глазами пялился на директора, на своего друга как он считал, и сейчас того не узнавал. Постепенно начала подниматься злость на что с ним так разговаривают, пусть для студентов тут и была военная академия, но не для преподавателей, и уж куда Торн точно не стремился так это в армию.
- А вы не много на себя берете, мистер Габрилович?
Мир похоже сошел с ума, или это я трогаюсь.... Он что меня не узнает. Даже при первом нашем знакомстве так он себя не вел. Что за бред твориться вокруг.
Зло процедил он сквозь зубы убирая руку и на шаг отступая от стола.
- Мы не в армии, у тебя нет секретаря, я не пил, а только кофе с коньяком, и ты, мать твою, исчез не предупредив что и как, а теперь появляешься и строишь из себя тупого солдафона?
Злость стала тихо перерастать в ярость, он не понимал что происходит, и за сегодня это было уже не первый раз, и это могло стать последней каплей.
- Может я и твой подчиненный, но не стоит мне угрожать и вести себя так, будто мы не знакомы много лет. Или тебе мозги выжгло напрочь?
Он откровенно побледнел от злости, его давно уже как мальчишку не отчитывали, да еще и при таких странных обстоятельствах.

[Leonarde]

Нет, они не поладят. Может быть, раньше и было иначе - но поверить в это означало бы поверить Торну на слово. Наивно
Их первое знакомство состоялось совершенно при других обстоятельствах, и служебной иерархии между ними не стояло. Да и Леонард был тогда немного другим.
- Почему?- На все новости, которые Леонард узнал от Торна. Почему у меня нет секретаря?
- Ладно.- Габрилович встал, касаясь пальцами поверхности столешницы. Если заместитель не понимает - то придется ему разъяснить.
- Всего этого я не помню. - Произнес Леонард. Первый этап разъяснений.- Ранение
Второй этап разъяснений был намного менее, менее приятным.
Субординация должна быть во всем и везде. Особенно, если тебя называют тупым солдафоном.
Торна долбануло током. Короткий сильный разряд, прошедший по всему телу и скрутивший спазмом мышцы голеней. Немного больше и собственные мускулы сломают Дамьену кости. А ведь так можно ударить в голову. Или ребра.
- Вы понижены до моего ординарца. - Произнес Габрилович. На сегодняшний день, но пусть Торн думает, что - навсегда.
- Проблеваться. Чай. Отчет. Или я прекращаю вам угрожать и начинаю исполнять угрозы. Двигайтесь!

[Дамьен Торн]

Торн не понимал о чем говорит директор и что он спрашивает. Того и раньше то не всегда было понять, но сегодня он превзошел сам себя. А вот новость про потерю памяти и ранение совсем не порадовала.
Докатились... значит мы никто и звать нас никак. Замечательно. Просто великолепно. Имеем начальника солдафона одну штуку, неприятности много штук, проблемы много штук... Как же все отвратительно.
Не ожидавший применения способностей со стороны Леонарда, да и просто боли, Торн вскрикнул, дернулся и его будто чуть откинуло назад от тока, рухнул на колене хватаясь за голень, хотя болели обе, но держался за одну. Стиснул зубы и в первый момент очень захотелось приложить того о потолок, о котором тот говорил, ну или просто заставить станцевать. Но директор ведь, и что такое субординация Торн понимал, только вот не ожидал такого. Стискивая только сильнее зубы и проглатывая обиду, Дамьен поднялся и козырнув, наиграно, развернулся и вышел из кабинета. Вот теперь его настроение и агрессия взлетели до небес, и только здравый смысл еще сдерживал парня. Рявкнув попутно, пока шел к себе в кабинет, на охранников, заставляя тех принимать стойку смирно, влетел к себе, по телефону заказывая чай, как любил Габрилович.
Скотина.... да чтоб тебе и остатки мозгов вышибли...
Снял пиджак, быстро налил себе марганцовки и направился в туалет опорожнять желудок. Вышел оттуда белый, с еще более отвратительным настроением, взял из стола документы, отчеты, доклады, переоделся в новую рубашку и галстук, натянул пиджак, все это привел в порядок и забрав поднос с чаем у мальчишки направился снова в кабинет директора.
Докатился до секретаря...так глядишь и тупо до подстилки и вещи докачусь...
Торн собрался, морально, подтянулся и, постучав, открыл дверь и вошел.
- Добрый день господин директор. Ваш чай, как вы любите, зеленый и в керамике. Документы, которые вам необходимо просмотреть о прибытии новых сотрудников и студентов, секретные данные, отчеты и доклады, которые накопились за время вашего отсутствия.
Торн говорил негромко, четко, сквозь стиснутые зубы, и глаза смотрели с нескрываемой яростью и отвращением.
- Разрешите пройти в кабинет?
Внутри все кипело и бурлило, запах собственных духов резал нос, во рту был еще мятный привкус жвачки, а вид спокойного, как всегда, Леонарда вызывал отвращение, удивление, злость, презрение, жалость и кучу других эмоций, которые плескались только во взгляде мужчины.

[Leonarde]

- Проходите. - Габрилович свернул окна документов, которые как раз просматривал. Повернулся корпусом к мужчине.
- Сюда поставьте, - место для подноса.
Алкоголя от Торна он больше не чувствовал. Не запах, запах был бы слишком слаб, тонкое нарушение баланса электролитов в теле зама. Конечно, Леонард видел, что Дамьен в холодном бешенстве.
Леонард тронул пальцами заварник. Обтер аккуратно салфеткой. Налил себе чай. Попробовал. Отставил.
Потом подвинул документы и начал быстро просматривать.
- Своими словами, - продолжая читать, - расскажите кто есть кто и какова общая ситуация.
... мне показалось, или у вас только что скрипнули зубы?
Сейчас взгляд Леонарда казался светло-голубым. Мужчина смотрел на заместителя-временно-ординарца, и оценивал. Или успокоется - или взорвется. Обе опции Габрилович находил приемлемыми. Если Торна захлестнел приступ ярости - Леонард был уверен, что перемелет мужчину как мясорубка. Еще один минус в личное дело Дамьена, полное и без того минусов. Если успокоиться - что ж, это хорошо. Промежуточный вариант: Торн накрутит себя в кабинете а зайтем выйдет ломать студентам челюсти, Леонарда, в отличие от первых двух, не устраивал.
- Хотите чая?

[Дамьен Торн]

Торн прошел, получив разрешение, составил чайник и чашки с подноса, сахар, мед, положил документы перед директором, а в голове только одно желание крутилось, засунуть тому чайник поглубже и долго бить папками, что бы синяки не сходили неделю. То как Леонард педантично разливал чай, выбешивало настолько, что мужчину начало откровенно трясти от ярости, кулаки сжимались все сильнее, скулы уже просто сводило от напряжения.
Скотина... я не знаю что с тобой сейчас сделаю.
- Никакая общая ситуация... Отвратительная... Старые студенты бесятся.... Прибыло двое новых подопытные образцы научного секретного центра, под наше с вами наблюдение, еще Беккита тоже.
Говорил не разжимая зубов и проглотив замечание.
- Ваш мистер Льюис с Макаровым опять начудили. Вчера до полусмерти избили лаборанта, и изнасиловали. Наказание пока думаю какое назначить. Но поскольку он ваш подопечный, сами с ним разберетесь. Прибыло несколько новых преподавателей. Несколько обычных студентов. В академии последние два дня странная обстановка, повышенный уровень агрессии и возбуждения у всех, но в научном центре эксцессов не происходило.
Последние слова Торн почти что выплюнул, его уже откровенно трясло от ярости, глядя на это спокойное лицо, и последняя фраза директора стала спусковым механизмом. Гнев, ярость, унижение, злость - заволокли разум мужчины, и уже было плевать кто перед ним, друг, враг или начальник.
- Хочу...
Прорычал мужчина и со всего размаху смел чайник со стола на директора, одним прыжком перемахнул через стол с размаху коленом врезая Леонарду в грудь, и тут же нанося несколько сильных, яростных ударов кулаком в челюсть. ну метил по крайней мере туда. Глаза блестели яростью и безумием, вся накопленная неутоленная жажда крови, секса и насилия выплескивалась сейчас на директора.

[Leonarde]

- Неважный из вас заместитель. - Раз не можете всего лишь несовершеннолетних паранормов приструнить.
Леонард ожидал в ответ на эту фразу вспышки Торна. Но тот, кажется, еще немного продержится. Поцедит слова сквозь зубы.
- Зачем? - Легкое любопытство, когда Дамьен рассказал о "чудачествах" студентов. В самом деле, интересно: зачем вдвоем избивать и насиловать какого-то лаборанта? Один, что ли, не справился бы...?
- Разберусь. Надеюсь, вы мистера Льюиса не наказывали?
Все-таки взгляд Торна потемнел, а нервы не выдержали.
Чайник, кипятком и обожженной глиной, летящий на директора - и отброшенный в сторону ментальным ударом. Осколки и брызги. И удар Торна, выбивший из груди воздух так, что в глазах на миг потемнело. С ударами в челюсть не вышло. Габрилович резко свел поднятые вертикальные локти, ловя руку Торна в захват, которым обычно ломают кости. Ломать не стал. Кому нужен однорукий ординарец? Резкое движение вперед: головой ударяя Торна по голове. А затем - в сторону руки, все еще удерживая руку Дамьен, опрокидывая мужчину на стол. К сахару, мёду, и залитым чаем документам.
Газ, действующий исподтишка на всех в Академии Габриловича пока не достал. Он прибыл только что. И он всегда был холоднокровным, словно крокодил.

[Дамьен Торн]

В любой бы другой момент, когда Торн соображал, он бы стал так нападать, когда его действия возможно предугадать, просчитать и увернуться, как то сделал Леонард, что только еще больше злило, бесило и выводило из себя. Разум его был затуманен яростью, так что он не сразу отреагировал на захват, вскрикнув от боли, и в следующий момент уже рычал, когда получил головой в бровь. Кровь моментально начала заливать глаз и щеку, попадая в рот когда он оказался на столе. И разумный бы человек сдался, дабы не калечиться сильнее, но увы, кровь только распаляла гнев. Резанув энергией лезвием руку Габриловича которая удерживала его руку, и освободившись от захвата, он таки врезал второй рукой в челюсть мужчине, и тут же захватив того телекинезом со всего размаху впечатал спиной в ближайшую стену.
Сука... я из тебя фарш сделаю...
Он выпрямился и сплюнул кровь на пол.
- Я твоего вшивого щенка еще не трогал... Значит маньяков мы поощряем и им сочувствуем, а старые знакомые должны у нас по стойки смирно плясать...
Прорычал все это Торн быстро и злобно, в то время как уже в очередной раз нападал на мужчину, но уже профессионально засыпая его ударами рук, и применяя ноги.

[Leonarde]

Кожа разошлась и Леонард рефлекторно дернулся, отпуская Торна. Тут же получив сначала по лицу - а затем и всем фронтом о стену. Частичная, но не слишком удачная компенсация импульса - толчок себе за спину, чтобы не расшибить голову и кости о стену. Неудобно подвернувшаяся нога. И удобно подвернувшаяся под руку трость. Стальная.
- По стойке смирно... стоят. - Стоят, а не пляшут. Габрилович не мог не сказать.
У Торна было преимущество: Леонард остался стоять у стены, и зам его прижал градом ударов.
- Gówno bijecie się, ("Дерьмово деретесь") - сблокировав один удар, пропустив другой, врезав Торну тростью по ребрам, - jak dziewica ("Как девка").
Прежде Габрилович говорил на польском разве что раз в месяц, да и то крепко выпив. Но "ранение" вытянуло из него язык детства, и получалось, что для того, чтобы сказать что-то на давно родном английском, нужно напрячься. Сложно напрягаться для изысков речи, пытаясь не получить в печень.
Фаршем Леонард пока не становился.
Торну кровь заливала половину лица. Габрилович этим пользовался: раз за разом нанося удары с той стороны, с которой Дамьен теперь хуже видел.
Перехватил трость двумя руками и резко вдвинул ее вверх и подмышку Торну: правильно нанесенный удар "выключал" руку и зашибал легкое.

[Дамьен Торн]

- Да хоть лежат....
Зарычал еще больше Торн, потому как нравоучения директора резали нервы как ножом. Резкая боль от удара тростью обожгла левый бок, ребро неприятно хрустнуло, но эта боль только заставила ожесточить напор мужчины. Кровь заливавшая лицо отвлекала внимание, мешала обзору и периодически он ее сплевывал, то что не получалось проглотить, но и заводило это сильнее.
- Говори... чтобы...тебя...понимали...а...не...шипи...как...удав....
Выплевывал он с трудом слова от сбившегося дыхание. Уставал и от ярости и от своего напора, мешало сломанное ребро, и удары которые все время сыпались с той стороны, которую не мог нормально защитить, просто не успевал заметить и отреагировать, левый глаз уже ничего не видел из-за крови. Но удары продолжал сыпать, и главное теперь ногой бил по больной ноге Габриловича, до тех пор, пока трость не попала ему под левую подмышку. Тут резкая боль заставила руку обвиснуть, а мир перед глазами на секунду потемнел и поплыл, воздух казалось перестал поступать в легкие, грудь сдавило, ноги сами подкосились и Торн упал на колени, открывая рот как выброшенная на берег рабы. Он даже ничего не мог сказать, только здоровой рукой схватился за грудь, пытаясь вдохнуть, все прочие мысли как ураганом сдуло из головы. Дышать. Только дышать. Ярость и гнев остудило, стал просыпаться разум, который активно боролся за жизнь.

[Leonarde]

Но стена за спиной - это с другой стороны было хорошо. Торн целеустремленно бил в поврежденную давно ногу, и Леонард был вынужден снять с нее вес. Опора рядом помогала.
- ... скучно. - Скучно, когда по стойке смирно стоят.
Удар достал, Торн поехал вниз, хватая воздух ртом и не в состоянии вдохнуть. Габрилович развернулся, отлипнув от опоры и оказашись у Дамьена за спиной. Не устоял, упал на одно колено. Но все равно он был выше.
Трость ушла вперед - и под подбородок Торну, прижимая спереди его шею. Крепкий захват, надавливающий дополнительно на гортань, но пока не перекрывающий воздух. Тем коленом, что плохо функционировало, но вполне могло служить опорой, Леонард надавил на позвоночник Торна, выгибая его назад. Трость, из-за того, что ее держал Леонард, накапливала заряд и слегка кололась.
Из положения было только два выхода: добить или отпустить. Но Леонард пока не делал ни того, ни другого. Даже чуть ослабил давление на горло Торна, и сам пользовался минутой, чтобы отдышаться.
- Вот, - произнес Леонард хрипло. - Вам задача. Что вы готовы сделать ...чтобы я не сломал вам позвоночник?
Много ли вещей смеряют нрав лучше, чем полгода на койке? Или всю жизнь. Можно сломать - и никакой паранорм-врач не восстановит.
Успокоился? - Габрилович не видел глаз Торна и не мог пока что иначе определеть на какой тот стадии приступа ярости.
Можно, конечно, постараться изловчиться и вколоть Торну транквилизаторы... наверняка где-то у него в кабинете есть. .. куда бы я положил?, но проблема же не в надпочечниках. Не в бешеных гормонах зама. А в том, что ему лениво контролировать их.

[Дамьен Торн]

Только вроде дыхание стало возвращаться, как директор уже оказался сзади, чуть придушивая тростью и очень не приятно упирая колено в спину. Чем может грозить такой захват мужчина знал и понимал, и дергаться не стал, замерев, прогнулся на сколько это было возможно, чувствуя невероятную боль в руке и ребре. На что сейчас был способен Леонард не знал, хотя догадывался что стоит дернуться и все, нет больше целого позвоночника. Такое не могло не отрезвить, да еще и тихий спокойный голос.
- Что скажите... господин директор.
Хрипло и придушенно проговорил Торн, остывая с каждой секундой все больше. Больше он не собирался сопротивляться и драться. Голова уже трезко соображала, и теперь он не мог объяснить свой приступ ярости. Конечно проблем было много, но не на столько что бы такая яркая вспышка ярости так быстро его захватила.
Я наверное точно рехнулся...

[Leonarde]

- Хороший ответ. Но не правильный. - Увеличение нажатия. На один микроскопический процент. Заставляя суставы противника тихо-тихо хрустнуть.
Заподозрить, что это и была утерянная целостность позвоночника.
Леонард отпустил правую руку, поворачивая трость и упирая ее концом в пол. Движение ладонью вперед, по волосам Торна - и на лицо. Неприятная, но не сильная боль - сотканная из металла тонкая проволока мелко затянула рассеченную бровь Дамьен.
Потом Леонард встал, опираясь о трость. Сильно хромая отошел на два шага. Шевельнул носком ботинка осколки, оставшиеся от чайника.
- Уберите здесь. И чай я всё еще жду.
- Почки болят?

[Дамьен Торн]

Не правильный?....
На мгновение стало страшно, до ужаса просто, хруст, и показалось что тот и правда решил убить его, а кому нужен зам который приходит к директору и чистит ему рожу.
Вот так вот тупо?
Но боль оставалось, не была такой сильной, в глазах на мгновение снова потемнело, и как только Леонард убрал трость от горла, Торн пошатнулся но рука на лицу и новая боль привели в чувства оставив на месте.
- А есть правильный ответ? Каков он?
Прохрипел Дамьен потирая правой рукой шею, левая рука болела как и ребра слева, лицо, голова и шишка на ней, и вообще казалось что все тело болит. Оперся рукой о пол и начал медленно подниматься, как только директор от него отошел.
Угу....убери...помой...принеси...подай...может еще и минет сделать и зад подставить? Нашел себя игрушку.... хотя нет игрушка у него есть...за раба он меня что ли держит.
Стоял пошатываясь, но спорить не стал, воспользовался телекинезом собирая все осколки с пола и отправил их в мусорник. Выглянул в коридор, отмахнулся от взволнованного охранника, а вернее нескольких которые настороженно стояли возле кабинета привлеченные шумом, не не слышавшие крика не рискнули войти. Выдал инструкцию какой чай и как надо срочно принести, закрыл дверь и пожал плечами на вопрос про почки.
- Не знаю. Нет вроде. А что?
Сейчас болело все, от ребра отдавало, так что сказать точно не мог, но раньше никогда не жаловался на них. Не спеша прохромал в ванную, смочив полотенце вытер лицо от крови, приложил его к брови заштопанной, второе полотенце смоченное ледяной водой принес и протянул директору, намекая на скулу. После драки гнев и ярость улеглись, стало легче, но что-то оставалось внутри и откуда бралось не понятно.
- Извини.
Не то что бы стыдно стало, такого не бывало, просто сейчас понимал что причин для такого поведения не было. тут в пору было Леонарда жалеть с памятью его, а не бить. Но объяснить свое поведение в последние дни не мог.

[Leonarde]

- Правильный ответ: я буду работать над собой. Своим поведением и контролем своих эмоций. ... вольно. - Намёк на то, что Торну следовало бы после мордобоя стоять перед начальство по струнке. Но начальство вроде бы не настаивало лишний раз сейчас.
Леонард стоял, опираясь на трость, и всё не мог решить: сесть в кресло, или остаться стоять. И если он сядет - чего ему будет стоить подняться? Неправильные какие-то размышления. Но он пропустил достаточно тычков Дамьена, чтобы они закрадывались в голову.
- Хорошо. - Когда заместитель извинился.
Леонард взял полотенце, но вместо того, чтобы приложить к скуле - все-таки сел. На стол. Руками переложив ушибленную Торновыми стараниями ногу на кресло и, задрав штанину, обмотал колено влажным полотенцем.
- Если так будет продолжаться, - немного морщась от боли, пока заматывал полотенце, - То я буду искать другого заместителя. Потому, что вы умрете.
Звучало как угроза. Но это была не угроза.
Директор поднял внимательный взгляд на заместителя:
- Я даже не знаю, что у вас первым не выдержит: надпочечниковая кора, сердце, или какой-нибудь сосуд в мозге.
- Я читал, что вы склонны к приступам ярости. Но вы переплюли то, что написанно о вас в деле. Раза... в три. Или четыре. Как я раньше держал вас в узде?
Принесли чай. Леонард указал куда поставить - рядом с собой на стол. Вновь, как и до драки с Торном, принялся аккуратно с ноткой церемониальности разливать напиток. На этот раз получалось хуже. Руки подрагивали.
- Присаживайтесь. - Позволил он заму-ординарцу.
Две крохотных чашки. Вторую Леонард подвинул Торну.

[Дамьен Торн]

Торн хотел бы сказать что постарается себя контролировать, но это было бы не правдой. раньше мог, но что творилось последние дни он не мог понять, даже допускал что с ума сходит. Команду вольно было сложно выполнить учитывая что он не стоял по стойки смирно, да и не делал так уже очень давно. Все больше жалел о содеянном, глядя как Лео заматывает ногу, а то что тот извинил было даже удивительно, сам ожидал последствий. Угрозу понял, знал и раньше как директор долго терпел, но если сказал - то делал.
Ну да...теперь бы только понять сколько еще проживу.
Воспользовался предложением и тяжело опустился в кресло, стоящее рядом с креслом на которое Габрилович вытянул ногу, поморщился от боли в ребре, продолжая прижимать полотенце к брови.
- Я не настолько вспыльчив. Обычно умею себя контролировать и до приступа ярости меня тяжело довести. Но последние два дня не понятные. И приступы ярости не только у меня, почти все в академии кажется начали с катушек ехать. Я уже говорил вам, звонил в научный центр, там все тихо, но они обещали начать разбираться что происходит. Ну или просто я схожу с ума и мне все кажется.
Взял чай, пить хотелось невероятно, сделал маленький глоток подув на чай.
- Раньше мы дружили. Вы меня уважали, я вас. Я и сейчас уважаю вас, а вы судя по всему совсем уже низкого обо мне мнения. Но объяснить и оправдать свой срыв не могу. Раньше вы не относились к людям как к тупым солдатам. Раньше вы общались более человечно. Вот так и сдерживали.
А потом усмехнулся.
- Ну и секс этому способствовал.
Подумал что ляпнул совсем не к месту, и вообще теперь не знал что говорить и как с Лео.
- Извини. Лишнее говорю.

[Leonarde]

- Отставить оправдываться.
Я себя контролирую, но тут не сложились звезды, или на солнце вспышке, видите, господин директор, и на других тоже действует, - мысленно перефразируя речь Торна.
- Обещали начать? Или обещали разбираться? Когда будет результат? - Последнее предположение: что Торн сходил с ума, и приписывает другим людям своим эмоции, вполне могло быть правдой. С другой стороны, умалишенный до такой версии не додумался бы.
- Я не отношусь к вам как к тупому солдату. Вы еще этого не заслужили. - Солдаты выполняют приказы. Соблюдают субординацию.
Но в словах Торна был резон. Габрилович не помнил что с ним происходило последние годы, но он знал себя. Знал, что каждый прошедший год - это новые умения, новые знания. Может быть, где-то по пути к должности в Академии он обрел навык управлять людями вроде Торна, не разбивая им ребер.
Вздернутые брови, когда Торн упомянул секс. Долгий взгляд по Дамьену: сверху вниз, снизу вверх. Обычно так смотрят на женщин. И на проституток обоих полов.
- Да. Если бы я вас трахнул, может быть, вас бы отпустило. - Торн не всегда понимал Габриловича. Габрилович - Торна. Но не иметь же мне вас каждый раз, когда у вас мозги замыкает...
- Если подтвердиться ваше предположение о внешнем источнике "приступов ярости" в Академии, то это... это хорошо.
- Держать всех учеников и преподавателей под наблюдением, - отдал Леонард приказ. Первый со времени приезда, если не считать чая. - Аппаратным, если людей не хватает. Потом проследите, чтобы записи обработались.
Узнать как ведут себя ученики, а более того - сотрудники, приближаясь к грани самоконтроля, узнать у кого где эта грань находится - очень полезные данные в педагогике. Наверное.
Габрилович перевел взгляд на книжные шкафы в кабинете, и попытался найти взглядом хоть один корешок по науке обучать и воспитывать. Не было. Должно быть, я их давно прочел и убрал из библиотеки.
- Статистику потом мне - и наверх.
- После зайдите в мед.часть. Пусть вколят вам транквилизатор. Вы мне нужным на ногах, вменяемым и устойчивым.
Если цена устойчивности - химическая тормознутость, Габриловича такой ординарец устроит. Ненадолго.
- Заодно пните мед.часть в бое... в смысле, в состояние повышенной готовности.
Но всё это были задачи для заместителя. Не ординарца. А Леонард собирался наказать этими обязанностями Торна по полной:
- Мой багаж прибудет вечером. Разберете, одежду сдадите в химчистку. Затем отнесете мне домой. Я ищу несколько книг, наименования вам отправлю. Найдите и купите мне. Все равно в каком формате. Что у меня было в аквариуме?... пусть то же будет вновь. Позаботьтесь чтобы мой автомобиль был вымыт и заправлен. ... как выполните - можете считать себя свободным. На сегодняшний день
- Впрочем, нет еще. Найдите в городе все студии медитации и сделайте сравнительный анализ. Потом можете быть свободны.
- Вопросы?

[Дамьен Торн]

- Обещали присмотреться, откуда я знаю когда результат. У них там своя иерархия, хотя сказали что проверят воздух и возьмут анализы крови.
То что он не заслужил быть тупым солдафоном честно говоря порадовало, и если директор считал это ошибкой, то лично Торну нравилось что это не так.
Еще не хватало заслужить такое счастье. Да если бы я в армии служил я бы повесился, или меня повесили...
Это почему-то развеселило Торна и он усмехнулся, и еще больше от взгляда которым его оценивал директор и реплики про секс.
- Ну после того как ты трахаешь всегда отпускает. И думаю не только меня. Но уж прости, боюсь что как это делать ты тоже забыл, а быть твоей подопытной крысой когда ты будешь вспоминать, я сегодня точно не готов.
Бедная Лиза, это же надо теперь ей жить с таким бревном. Я вообще удивляюсь как он женился... Да, еще один человек потерян для общества... А ведь был надежным другом. У меня мало было друзей, а теперь получается и вовсе нет. Может вспомнит...
Печально усмехнулся выслушивая новые указания директора, запоминая, прикидывая что и как делать, но мысли все не хотели принимать подобие нормы. Теперь когда гнев был где-то в глубине, начало выплывать желание, и странно было то что директор в таком своем состоянии и поведении мог кого-то возбуждать.
Хотя... почему бы и нет... вот интересно было бы посмотреть на его выражения лица, или он и в процессе секса останется таким же непроницаемым. Ледышка. Хотя, дерется он с характером, может и трахал бы так же.
Торн не удержался и совсем уже блядски облизнулся на свои мысли, даже не замечая как рука начала поглаживать ткань подлокотника кресла.
- Угу. Вменяемым и устойчивым. А пнуть это всегда пожалуйста. Может еще и в доме прибраться и ужин приготовить? Стол накрыть, так сказать поляну для дорогого директора.
Торн никак не ожидал что его откровенно пошлют как мальчика на побегушках заниматься ерундой.
- Может еще и белье нижнее вам постирать и зад поцеловать? Так это уж только если трахаться будем, хотя нет, я понял, решил заебать меня ерундой которую тебе просто лень выполнять.
А от последнего приказа вообще чуть не выпал в осадок, чувствуя как злость снова начинает бурлить внутри и подступать к горлу.
- Что сделать с медитациями? Ты издеваешься?
У Торна даже мелькнула мысль что если сейчас директора себе подчинить и хорошенько его трахнуть и настучать по голове, может у него бы и память вернулась. Взгляд стал совсем не добрым, в нем читалась и злость, и похоть и явное желание покалечить. Он конечно еще сдерживался, но было тяжело угадать что случится в следующий момент. Приказы такие бесили, и особенно спокойный вид Леонарда.
А может и правда рискнуть...

[Leonarde]

Заместитель, временно-ординарец опять нес ерунду. Леонард смотрел на него внимательно, как на ту самую подопытную крысу, которой Торну не хотелось быть.
- Нет. - Ответ на весь перечень вопросов. Дома не надо убирать. Ужин он Дамьену не доверит. Как и белье, и зад. И нет, он не издевается, отдавая приказ.
Торн опять забыл, что перед ним собеседник, которому панибратское отношение претило. Собеседник, который требует уважения к себе - и готов переломать другому кости, но не терпеть... такого.
Пока Торн размышлял о том, чтобы напасть на непосредственное начальство (вновь), Леонард не стал лишний раз предупреждать. Дамьен ведь уже был предупрежден.
Лоб Торна пронзила острая "протягивающая" боль - оставшаяся в его брови тонкая проволочка ввинтилась в мясо и в кость черепа. Заседая иглой. Касаясь лицевого нерва - раз в несколько секунд, отчего молниеносная вспышка боли проходила не только по лицу, но по голове или позвоночнику
Вряд ли Торн смог бы воспользоваться внушением: сталь в его теле задевала тройничный нерв.
- Вы медленно учитесь. - Спокойно произнес Леонард. Даже печально.

[Дамьен Торн]

Если Торн и подумывал о подчинении, то как только резкая. неожиданная и адская боль пронзила лицо, голову и позвоночник, забыл обо всем на свете, хватаясь за лицо выронил чашку. Согнулся и уже не застонал, а откровенно закричал от боли. Его выгнуло назад, он плотно обе руки прижимал к лицу, по которому снова начала течь кровь. Габриловича не видел, вообще ничего уже не видел, из глаз непроизвольно брызнули слезы. Мысли путались в голове, желание и ярость пропали сменившись желанием все прекратить. Он судорожно перебирал чем это можно остановить, мысли сбивались, скакали. сосредоточиться не получалось, глухо стонал и вздрагивал всем телом, лицо вообще превратилось в сплошной комок боли и судорог. Попытки воспользоваться хоть какой-то из способностей привели к тому что энергия частично вырвалась из под контроля и все мелкие предметы в кабинете поднялись в воздух хаотично начиная кружить.
- Пожааааааааааааааааааа!!!
Торн не смог договорить и снова закричал, горло сдавило, тело вздрагивало, такое терпеть он не мог долго, просто не ожидал, ребро хрустнуло с новой силой, Торн снова закричал, голова плыла, стало темнеть в глазах.
- Пжааа...лста...
Простонав выдавил он из себя мольбу, уже точно сейчас ни о чем не думая кроме прекращения этой пытки. Еще немного и он был бы готов откровенно умолять.

[Leonarde]

Торн кричал, схватившись за лицо. Леонард наблюдал. Со сдержанным научным интересом.
Наблюдал, не прекращая наказание даже после того, как Торн начал просить об этом. После того, как предметы в комнате приподнялись. В конце-концов после их драки тут и так все разгромлено.
Чувствительный. Может быть, и правда взять его в любовники?. Габрилович знал насколько больно то, что он делает. По себе знал. Адски больно. И при этом - боль не из тех, что заставляет организм отключиться, спасаясь бегством в беспамятство.
Прекращение боли было внезапным. Стальной червь не только прекратил ввинчиваться в кость Торна и раздражать лицевой нерв, но аксоны болевых нервов во всей пораженной области вдруг перестали проводить электрические сигналы. Скорее всего, организм Дамьена Торна отреагировал как нормальный человеческий: усталостью и выбростью эндорфинов, которые до этого пытались в экстренном порядке безрезультатно заглушить боль.
Леонард ждал, пока мужчина восстановит дыхание. И самоконтроль.
- Я не буду убирать металл.- Произнес он так тихо, что приходилось прислушиваться, чтобы услышать. - И не советую вам обращаться за помощью по этому поводу к специалистам.
Очень близко к нерву. Мастер может и распутать этот "клубок", а может - навсегда оставить Торна с полупарализованным лицом, или - навсегда вопящим вот так от боли.
- Учитесь сдержанности.
Очень короткий поводок. Поводок, всегда находящийся в руках мастера металла, знающего где именно находится оставленная им "змейка".
- Повторите список ваших сегоднешних дел.

[Дамьен Торн]

Торн кричал а боль все не останавливалась, иногда он переходил на хриплые стоны, снова кричал так и не отнимая рук от лица. Надеялся отключится но этого не происходило, от боли способность отключилась, все что летало капало на пол, что- разбилось, чему-то повезло упасть на диван. Говорить уже не мог горло сдавило от боли, ребро вообще казалось вылезло наружу, но тоже только от боли. Даже мысли не было,и внезапно асе стихло, боль прошла как ее и не было, и наступило упоительное бессилие и блаженство с родни кайфу наркомана. Дамьен обмяк в кресле, тяжело дыша, постепенно состояние организма нормализовалось, но мысли так и не приходили в голову. Что бы услышать Леонарда пришлось чуть выпрямится в кресле и прислушиваться, тот будто нарочно говорил так что бы тяжело было разобрать.
- Да как скажешь садист.
Проговорил он хрипло и так же не громко, сил не было.Лицо казалось частично онемело, на сдержанность только кивнул, а вот отвечать на вопрос было сложно. Начал собирать мысли в кучу, хотя хотелось только забиться в угол и никого не видеть. Потом выбраться из угла, убить жестоко несчастного бедолагу попавшегося под руку, снова забиться в угол и отдохнуть от всего.
- Найти дохлую рыбку и пустить в аквариум. Вколоть себе транквилизаторы... Пнуть врачей... Разобрать чемодан, отнести в химчистку книги, забрать, вымыть и заправить автомобиль..... Провести статистику аномального траха студентов и преподавателей... Сравнить все медитации...сделать доклад тебе и наверх....
Мысли путались и скакали, все в голове перемешалось, он наверное и имя свое бы сейчас с трудом вспомнил. Точно знал одно, хрен он что сделает правильно, и главное на зло Габриловичу. Вот просто что бы отомстить, вот только рыбу дохлую и вонючую точно найдет и в аквариум пусти.

[Leonarde]

Садистом Леонард себя не считал. Садист получает удовольствие от издевательств над другими, а Габрилович... нет, он получал удовольствие от порядка и от чувства правильности происходящего. Торна просто нужно было призвать к порядку.
- Живую. - Методично поправлял Габрилович каждую ошибку вконец измотанного зама. - ..одежду, а не книги...книги - сделать заказ.
На этом стоило бы прекратить мучить зама, который виновен был лишь в том, что вконец растерял представление о субординации из-за того, что имел несчастье прежде дружить с Леонардом. Но Габрилович был человеком слова. Даже слова недоброго.
- На пол. - резко. - Двести отжиманий.
По-крайней мере - не от потолка. И не "от забора и до обеда".
- Потом - свободны
Вряд ли после двухсот жимов Торну захочется выползать из угла, чтобы кого-то убить. А Леонард проследит за тем, чтоб отжимался он правильно и с максимальной нагрузкой. Никакой халтуры в его заведении.

[Дамьен Торн]

Ага конечно...щщщщщщассссс....живую....ага еще и по аонючей найду.
Вот теперь он точно собирался запустить тому дохлую и вонючую рыбу в аквариум, и он таки это сделает. Ну с книгами да честно оговорился, но после такого то уто хочет начнет заговариваться. Удивился еще как заикаться не стал и вообщетзапомнил что сделать надо. Конечно он не собирался ни про какую медитацию узнавать, но все остальное сдлает, особенно медиков так отпинает что им самим врачи нужны будут, уж он постарается.
- Сколько?
У Торна аж галаз ан алоб вылезли и затекший левы тоже, он был в шоке от такого приказа, но помня про метал волбу спорить не стал, не знал что тот еще готов сделать что бы показать себя. Поднялся и тяжело, со стоном опустившись на пол принялся отжиматься, хрипя и постанывая, ребра разрывались от боли, дыхание быстро сбилось, эта пытка показалась не менее экзотичной чем придыдущая. Выматерился несколько раз на немецком, но говорить было сложно, как и отжиматься. Постепенно боль настолько заволокла бок что казалось вообще тот начал отниматься, руки предптельски дрожали и несколько раз он упал, стискивал зубы и снова продолжал отжиматься, упертости Торну было было не занимать.
Я тебе устрою рыбку.... Порядок в твоем котедже.... Я тебе такую дисциплину устрою что ты как загнаная лошадь будешь по академии носиться....
Сейчас уже и сам не понимал как он мог дружить с этим человеком. Честно отжался двести раз, поднялся обливаясь потом и ровью с брови, задыхался и не мог выравнять дыхание. Но нагло вытянулся по стойке смироно и козырнул.
- Приказ выполнил сер. Разрешити идти.
Но по скольку разрешение уже было получено развернулся и пошатываясь и еле переставляя ноги покинул кабинет. За даерь не выдержал и зло выругался и на немецком, и на английском и на всех языках которые знал.

[Leonarde]

Леонард не обладал способностью к телепатии и видел лишь то, что показывали глаза: заместитель-ординарец выполняет приказ. А потом еще обращается по форме. Может быть, он сможет воспитать этого человека. Однажды.
Кивок на разрешение уходить. Маты на всех языках мира Леонард из-за двери услышал, но не обратил внимания. У него полно дел сегодня. ... Например, найти того, кто приведет его кабинет в порядок.
Спустя полчаса на почту Торну пришел список книг, которые Леонард хотел, чтобы тот ему купил. И список задач, которые мужчина назначил заму: чтобы тот ничего не смел выбросить, сославшись на болевой шок и дурную память.